Хранители мира. Дорога домой

– Я его понимаю, – сказал Чердак. – И остальные тоже поймут. Только… давай я сам им скажу, ладно, Лихач?

– Конечно, хозяин, – с явным облегчением кивнул скворец. – Но пока ты тут, может, посовещаемся и решим, что делать дальше?

– Со мной? – удивился Чердак. – Нет уж, я думаю, по важным делам надо совещаться со всеми сразу. Я слишком мало знаю, чтобы строить планы.

Лихач склонил голову набок и покосился на Чердака блестящим, чёрным глазом.

– Мало знаешь? Это почему же?

– Ну потому… что я тут почти самый младший и никогда в жизни не видел эту их Ясеневую улицу. Откуда мне знать, как туда добраться?

– Но ведь соображалка-то у тебя работает? И ты много чего знаешь про людей, про их повадки. По-моему, каждый из вас одинаково полезен – и неважно, сколько кукушкиных лет он живёт на свете.

– Ну что ж, – сказал Чердак, – в таком случае… расскажи мне всё как есть, и я подумаю, что можно сделать. А если не придумаю, позову Щавеля или Вереска.

– Так-то лучше. Вот что я скажу. До Ясеневой улицы недалеко – мы, можно сказать, уже почти на месте. Но чтобы туда попасть, надо пройти через центр города. Городок тут небольшой, но по окраинам обходить будет долго, понимаешь? Так что лучше бы дождаться ночи и двигать прямо вперёд.

– Звучит разумно. Тут всё так же, как в Улье: везде огни и полно колесниц смерти?

– Нет, здесь гораздо тише и людей мало, особенно по ночам. В самом шумном месте торчат огни на палках, но есть и маленькие улочки, где нам будет поспокойней.

– А дороги с колесницами смерти надо переходить?

– Одну или две.

– Это я могу взять на себя. Я-то чаще переходил дороги, чем все остальные.

– Здорово придумал, – сказал Лихач, одобрительно кивнув. – Видишь? Я же говорил, что и ты пригодишься.

Чердак порозовел от смущения.

– Значит, у нас осталась всего одна проблема, так ведь?

– Это какая же?

– Кошки.

– Тьфу ты! Всё время забываю, что вы не умеете летать.

– Кто же нас теперь защитит, Лихач? Нам нужна какая-то охрана.

– Тут бы не помешала большая, шумная стая скворцов, – со вздохом сказал Лихач. – Как в старые добрые времена: чтобы затмевала всё небо, и вертелась, и плясала, и кидалась вниз в едином порыве. Ах, вот были деньки! – он взъерошил перья. – Но они прошли, так что вернёмся на землю. Знаешь, кто может помочь, если согласится не спать после заката? Сороки! Эти ребята так трещат – клювы не закрываются. И кошек они не любят. Там, видишь ли, старые счёты.

– Отличная идея! А у тебя есть знакомые сороки?

– Лично знакомых нет, – сказал Лихач, переминаясь с лапки на лапку.

– Ты что… их боишься?

– Боюсь? Я? Ещё чего! – сказал скворец, отводя глаза. – Никого я не боюсь. Придумал тоже!

Чердак хотел было что-то сказать, но передумал.

– Ну ладно. Так кто же в этих краях не спит ночью и готов помочь четверым незнакомым путешественникам?

– Хм… Вы вроде дружите с хорьками, но таких знакомых у меня нет. Возможно, тут водятся лисы, но кто знает где. Ежи колючие, да их и найти трудно – исчезают, прямо как вы. Стало быть, остаются летучие мыши.

– Летучие мыши?

– Знаю, хозяин, знаю. Но больше ничего в голову не приходит. Многие из них уже впали в спячку на зиму, но кое-кто ещё летает.

– Но мыши? Летучие?

– Да, мыши. Летучие. Слушай, они очень милые ребята. Во всём царстве Пана милее их разве что сони и шмели – да ещё ваш покорный слуга, разумеется.

– Да уж, конечно.

– Но кошки этого не знают, понимаешь? Кошки больше не дети природы, они живут с человеком. Они плохо разбираются в диких созданиях. Представь-ка себя в кошачьей шкуре: ты только что съел вонючий ужин из пакетика, показал своим людям, какой ты хороший мальчик, но теперь тебя тянет поохотиться – просто для забавы. Ты идёшь на улицу, видишь добычу, крадёшься, крадёшься, прыгаешь… И тут БАЦ! Прямо у тебя над головой хлопают десятки крыльев. Страшно, а?

– Ну, пожалуй.

– Поверь мне, – сказал Лихач, – я знаю, что делаю. – Теперь пойди расскажи своим дружкам про Веспера, а я вернусь к вам на закате.

– Ладно, а… ты куда?

– Сначала подкреплюсь чем-нибудь. Потом приму ванну. Потом вздремну. А потом, если Пан сподобит, наберу вам в помощь батальон перепончатокрылых. Ну или хотя бы маленькую роту. Ясно, ваше домовейшество? Вот и славненько. Бывай!

Четверо маленьких путников провели день, прячась между корнями упавшего дерева на речном берегу. Они без аппетита ковыряли еду, иногда разговаривали, а в основном горевали по мудрому и доброму старшему другу, которого все они – даже Чердак – так сильно любили. Ужасно тяжело было думать, что никогда больше они не увидят милое лицо Дождевика и не смогут даже с ним попрощаться. Все четверо плакали и говорили о том, чего им больше всего будет не хватать после его ухода.

Щавель, Вереск и Мох на удивление спокойно восприняли новость про Веспера. Все они хорошо понимали, что такое усталость, тревога и тоска по дому.

– Я его не виню, – печально сказал Вереск. – Ничуточки не виню. Но буду очень скучать. Я… я к нему привязался.

– У меня такое чувство, что мы с ним ещё увидимся, Вереск, – сказал Мох. – Не знаю уж почему. Просто чувствую.