Христианское благочестие. История и традиции

Сложность взаимоотношений с близкими людьми показана и в Евангелии. Когда Христос Спаситель однажды пришёл во отечествие Свое (Мф. 13, 53), то соотечественники, знавшие Его родственников, блажняхуся о Нем. Иисус же рече им: «Несть пророк без чести, токмо во отечествии своем и в дому своем» (Мф. 13, 57). Римский сотник из Капернаума просил Спасителя исцелить его отрока. При этом он не считал себя достойным Его посещения. Видя его глубокую веру, Христос сказал: Яко мнози от восток и запад приидут и возлягут со Авраамом и Исааком и Иаковом во Царствии Небеснем, сынове же Царствия изгнани будут во тму кромешнюю, ту будет плачь и скрежет зубом (Мф. 8, 11–12). В другой раз Христос на пути в Иерусалим вошел в некую весь на границе между Самариею и Галилеею, где Его встретило десять прокаженных мужей. Видя их усердное моление, Господь исцелил их. Един же от них, видев, яко изцеле, возвратися, со гласом велиим славя Бога, и паде ниц при ногу Его, хвалу Ему воздая: и той бе самарянин. Отвещав же Иисус рече: «Не десять ли очистишася? да девять где?» (Лк. 17, 15–17). Таким образом, только «иноплеменник» пришёл выразить Христу Спасителю благодарность. Интересно отметить, что первыми в Вифлеем Иудейский к родившемуся Богомладенцу Христу пришли волхвы с востока (Мф. 2, 1), то есть иноземные мудрецы. Христа Спасителя руками римлян отправили на крестную смерть свои же соплеменники, хотя в предшествующее время они хотели придти, нечаянно взять Его и сделать царем (Ии. 6, 15). Интересен и такой евангельский пример. На вопрос некоего законника, кто есть ближний (Лк. 10, 29), Христос рассказал ему притчу о милосердном самарянине, с которым иудеи не сообщаются (см.: Ин. 4, 9). Именно он, в отличие от священника и левита, проявил милость и сострадание «к впадшему в разбойники» (Лк. 10, 30).

Подобные ситуации встречаются и в личной жизни каждого человека, и в общественных отношениях. Можно привести интересный исторический пример. После Куликовской битвы (1380) в 1382 году последовало нашествие на Русь хана Тохтамыша, который разорил Москву. В летописях сохранилась повесть с описанием бедствия, постигшего стольный град[197]. Если ранее на Куликовом поле Димитрий Донской противостоял нечингизиду, узурпировавшему власть в Золотой Орде, то в 1382 году на Русь пришел «законный» властитель. Аналогию русским событиям исследователь Н. Борисов усматривает в Книге пророка Иеремии. «Сюжетная линия Книги такова. Иерусалимский правитель Седекия, посаженный на престол Иудеи вавилонским царем Навуходоносором, отказался повиноваться своему прежнему покровителю. Разгневанный царь двинул войско на Иерусалим»[198]. Покорность Тохтамышу проявили князья Димитрий Суздальский и Олег Рязанский. Князь Димитрий Донской не выступил против хана, но и «не вышел ему навстречу с дарами, а бежал в недосягаемые для татар заволжские края. Автор повести не объясняет причины такого поведения князя. Но в Книге Иеремии легко найти ответ: Седекия не отдает себя на милость Навуходоносора, опасаясь своих соотечественников, которые уже перешли на службу к халдеям. Седекия более всего боится не чужих, а своих: …да не предадут мя (халдее) в руце их, и поругаются ми (Иер. 38, 19). Ненависти “своих” опасался и Дмитрий Донской летом 1382 г[ода]. Сыновья Дмитрия Константиновича Суздальского, старинного недруга и соперника Москвы, по приказу отца присоединились к войску Тохтамыша и ждали своего часа»[199].

Можно привести ещё один исторический пример, относящийся к XVII веку и свидетельствующий о плачевном завершении отношений некогда близких людей. Душевное общение царя Алексия Михайловича и его «собинного» друга, Патриарха Никона, первоначально может быть охарактеризовано как идеал личных отношений, а также единения и взаимодействия государственной и церковной властей. Но в отличие от предшествующего времени, когда на Первосвятительском престоле был Патриарх Филарет, а на царском – его сын Михаил, ситуация при его сыне, Алексии Михайловиче, не будучи скреплённой родственными узами, завершилась трагично в отечественной истории: по царской инициативе некогда желанный глава Церкви соборне был осуждён и сослан в заточение.