Христианство. Католичество. Реформация

Одним из оснований учреждения Единой церкви послужило то обстоятельство, что верующие в России не немецкой национальности не желали быть прихожанами «Немецкой церкви в СССР», в 1990 г. руководимой из-за рубежа, – из Риги или из Германии. Еще одной объективной причиной для каноничности Единой церкви можно назвать следующее: при царской России до 1917 года лютеране – как объединение всех приходов и округов – никогда не назывались «немецкой», или финской «церковью Ингрии», а просто «Евангелическо-лютеранской церковью в России» или «в Российской Империи».

Сам архиепископ Местерс в 1990 году говорил о том, что Евангелие Христово не дано исключительно только немцам и финнам; но Оно дано всем народам, также и русским. Нельзя проповедь Благой Вести «втеснить» в рамки лишь одной национальности или одного языка – любил подчеркивать о. Местерс…

(7) На Святую Пасху 31 марта 1991 года в С.-Петербурге в храме св. Екатерины (Большой пр., д. 1 Васильевского острова) происходила ординация Суперинтендента-епископа ЕЕЛЦР. Ординацию и консекрацию по просьбе верующих совершил тот же архиепископ Эрик Местерс. Следует отметить, что первая реакция на такую деятельность Архиепископа в России, реакция на возрождение над этнического лютеранства, была положительной и со стороны Всемирной Федерации Лютеран.

Синод в том же 1991 году, еще в Ленинграде, избрал и Генеральную Консисторию. Была создана одна из церквей, которая на добровольных началах как Единая церковь объединяет верующих по исповеданию, а не по одной какой-то национальности. Но реакция со стороны К. Гайлитиса в 1991–1992 годы по поводу таких событий в России, к сожалению, была весьма негативной. Самому о. Местерсу ни раз приходилось мне рассказывать о том, что он, как ветеран Великой Отечественной, неожиданно от некоторых рижских лютеран по телефону получил прозвище «коммуниста» и «коллаборациониста» с русскими… И для меня лично такое отношение тогда, в начале 90-х, было моральным ударом, если учесть то обстоятельство, что о. Местерс от имени Представительства приходов в 1990 году был приглашен в Ленинграде и в других городах европейской части РФ быть Верховным духовным попечителем Единой церкви.

19 мая 1991 о. Местерс в последний раз служил вместе со мной в храме св. Екатерины на Васильевском острове. Он в письменной форме от имени Консистории церкви Латвии был «отозван» в Ригу архиепископом Гайлитисом.

Но Местерсу еще было суждено провести визитацию 29 июня 1994 года, в день верховных апостолов Петра и Павла в Петербурге на квартире на Заневском; там собралась и Консистория. К тому же о. Местерс еще раз подтвердил все мои духовные и административные полномочия cum jure episcopali в Единой церкви. Подобное подтверждение о моей консекрации было написано им и в послании от 15 января 1997 г. во время моей докторантуры в Риме.

Впрочем, в том же году автор этих воспоминаний получил от Римского Викариата привилегию совместно совершать Евхаристию в одной из часовен Вечного града – capella del Centro Giovanni XXIII.

Находясь в гостях по моему приглашению в России, директор вышеуказанного Центра, прелат Ремиджио Музаранье – Mons. Remigio Musaragno – совместно отслужил Мессу и в моей капелле на Заневском.

(8) Скоро я еще раз убедился в том, что Промысел Божий действует в самых разных ситуациях, включая и ситуацию с Единой церковью. Дружеское, христианское отношение архиепископа Эрика Местерса к прихожанам Единой церкви и к автору этих строк, даже когда он изучал экуменическую теологию и философию в Риме (1996–1999 гг.), продолжалось и углублялось. Об этом свидетельствует и многолетняя переписка с Владыкой.

Еще 5 сентября 2009 года о. Местерс в предпоследнем телефонном разговоре со мной поддерживал идею надэтнической церковности у нас в России; также и возможное содружество с церковью Аугсбургского исповедания и мои визитации в этой церкви. И сегодня я задаюсь вопросом, нет ли некой духовной тайны, и даже

Промысла, в том, что мой наставник о. Местерс накануне своего ухода в вечность благословил и настаивал на моем служении в сане архиепископа в России? Он как бы духовно передал свой сан архиепископа, что налагает на меня особую ответственность. И духовный смысл настоящего не заключается ли в продолжении дела о. Местерса в вопросе экуменического содружества и сотрудничества между всеми лютеранами России..?

Вообще, сохранение наднациональной идеи Христианства никак неотделимо от жизненного опыта Архиепископа как личности. Межнациональное российское лютеранство неотделимо от проповеди о. Э. Местерса, от искренности, простоты его общения с другими, конечно, включая и его годы общения с русскими как ветерана Великой Отечественной войны.