Хроники всего мира: Время расцвета

Женщины как-то сразу расслабились, засветились. Эмма сняла с себя фартук, надела его на друга и выхватила у него форму. Затем сунула приятелю здоровенный кусок говядины, велела отбить и замариновать, попутно щебеча из гостиной, где вешала китель, что теперь целое дело найти приличное мясо. На бдения они пошли вместе: с одной стороны от Леманна шагала Эмма, с другой он держал за руку нарядную Фанни, которую справа сопровождала Виктория.

Всю неделю после полётов Эрнст готовил женщинам огород, распахивал, боронил, выравнивал. Заказал воз дров, переколол их на заднем дворе и уложил в сарай до самого потолка. Однажды Эмма застала приятеля и Фанни на заднем дворе, сидящими рядком на пороге. Она подошла поближе:

– Ну и что, что девочка. Девочкам тоже нужно быть сильными и ловкими. Ты слышала что-нибудь про Мелли Биз?

Фанни помотала головой.

– Амелия родилась в богатой семье. Она решила продолжить дело отца и занялась скульптурой. Но, наверное, ты знаешь, что у нас девочкам особенно учиться негде, поэтому Мелли переехала в Швецию. После учёбы она вернулась домой и узнала о полёте Луи Блерио из Кале в Дувр. Шумная была история, ты ещё тогда не родилась.

– А когда это было? – шёпотком спросила девочка.

– Осенью девятьсот девятого.

– Нет, я уже была. Но я ничего не помню.

Эрнст окинул малышку взглядом:

– Удивительная ты кроха для своего возраста. Так вот, Мелли загорелась стать пилотом и начала серьёзно готовиться: изучала строения всяких приборов, занималась гимнастикой, математикой. Вы уже учите в школе математику?

Фанни кивнула.

– В общем, уже через год Биз совершила свой первый полёт. Но, знаешь, как часто бывает, вмешался случай. На поле была её старшая сестра, пришла посмотреть, как Мелли летает. Но у той порвалась на машине цепь, – девочка ахнула, – ага, ну и она рухнула вниз. Вообще всё всмятку: крылья, шасси, руки, ноги. Мелли, конечно, вылечили, но сестра нажаловалась отцу, чтобы ей запретили летать.

– Запретили, да? – переживательно спросила Фанни.

– О, малышка, ты не знаешь Бизхен. Спустя год она сдала экзамен и получила лицензию пилота.

– Первую?

– Нет, что-то из второй сотни. Но как женщина, наверное, первая. Мы с ней виделись как-то на аэродроме в Йоханнистале, удивительная упрямица она. И очень красивая.

– Вы её любите? – тихонько уточнила Фанни.

Эрнст засмеялся, Эмма в коридоре тоже заулыбалась.

– Нет, малышка, она вышла замуж за француза и уехала из страны.

Фанни немного помолчала и уточнила:

– Значит, тётю Эмму любите?

Тётя Эмма вдавила тело в дверь туалетной комнаты, боясь себя выдать.

– Если друзей можно любить, то люблю…

Парочка помолчала, затем Леманн склонился над девочкой:

– Но теперь ты понимаешь, что для того, чтобы добиться чего-то в жизни, нужно быть умной и сильной. Тебе обязательно нужно заниматься зарядкой. Поможете с Тете мне завтра в огороде?

– Поможем, – прошелестела та, очарованная историей.

Эмма неслышно отступила назад.

Вместе с Леманном в Ганновер отправился и Цеппелин. Он вернулся через пару дней абсолютно счастливый.

– Представляете, Эмма, посмотрел сверху своё родовое поместье в Мекленбурге. Никогда там не бывал, а благодаря Эрнсту – смог.

– Отчего же не бывали, шеф? – вежливо поинтересовалась помощница.

– Да обычная история, предки сначала пропили, потом проиграли, – хмыкнул граф. Он подошёл к таблице с данными и сразу же нахмурился:

– Чёрт побери, сразу три машины! Что с ними?

– Пятьдесят девятый в среду сел на мель в Норвегии из-за нехватки топлива, экипаж захвачен в плен. Тридцать второй в четверг подбит дважды: сначала британским крейсером, потом добит подлодкой.

Граф выругался. Эмма продолжила отчёт:

– А вчера пятьдесят пятый зенитным огнем переломило пополам. Упал к западу от Салоников в Вардарских болотах.

Усы Цеппелина сердито топорщились.

– Плохо, чертовски плохо. – Он внезапно сменил тему. – Как у вас с продовольствием?

– Спасибо, шеф, мы нормально, засеяли огород. Если позволите, я бы уходила пару раз в неделю днём в магазин, на час или два. Надо для девочки получать молоко по карточкам, а к вечеру его разбирают. Фрау Хубер уйти с производства не может совсем.

– Да, Эмма, конечно, не тушуйтесь, – усы миролюбиво опустились, лицо Цеппелина помягчело. – Можете мне принести крепкого чаю с сахаром?

– Простите, граф, сахару давно уже нет. Но зато из Берлина прислали хороший плиточный шоколад Шторка.

– Хорошо, спасибо, Эмхен, – Цеппелин отвернулся от злосчастной таблицы, прошёл к столу и сел разбирать накопившиеся бумаги.

* * *