Хрустальный мальчик

Стоял постылый жаркий день конца июля, и за окнами постепенно плавился бетон. Нынешний год смело можно было называть самым жарким в череде последних восьми-десяти; дожди почти не шли, поэтому земля растрескалась и совсем высохла; казалось, что и глубинные её пласты обратились в пыль. В небе лениво витала жёлтая дымка, на крышах притаились в тени дымоходов сонные и вялые коты. Жизнь в городке приостановилась. Кинотеатры почти не работали, в магазинах вовсю шумели новомодные дорогие кондиционеры, а у лотков с мороженым полулежали на этих же самых лотках измученные студенты и домохозяйки, которым необходим был любой заработок.

Дед Анны сидел напротив старинного телефона и задумчиво рассматривал коллекцию своих удочек. Он отказывался признавать, что и над ним берёт свою власть возраст; отказывался пасовать перед болезнью и немощью, и, будь у него хотя бы на одну чайную ложечку больше сил, он вышел бы в объятия к летнему зною, чтобы доказать самому себе, сколь крепок пока его организм.

Но дед Анны никак не мог собрать всю необходимую мощь в кулаке. Он вяло рассматривал удочки, гонял по столу маленькие гайки и о чём-то напряжённо думал. В июне Анна и её родители не приехали; не появились они и в начале июля, и дед неожиданно обнаружил, что дом слишком тих и скучен. Он слонялся по комнатам, как покинутый призрак, и частенько останавливался в дверях комнаты, где ночью умерла его жена. Дорого бы он отдал за самую ничтожную возможность снова с ней поговорить – даже не поговорить, а хотя бы услышать её голос. Но тело давно вынесли из этой комнаты в гробу, и с тех самых пор деда не беспокоили никакие паранормальные явления, что его только радовало, пока на летние и зимние каникулы к нему приезжали сын с семьёй. Но теперь ни сына, ни семьи тут не было, и дед с радостью согласился бы на компанию самого завалящего привидения.

Телефонная трубка на стене дрогнула. Дед ошеломлённо и радостно подпрыгнул на стуле, и гайки посыпались на пол, когда он услышал характерное дребезжание, когда он, к счастью своему, понял, что означает это дребезжание. На негнущихся ногах дед, как молодой, подскочил к телефону, сорвал трубку и выдохнул:

– Да?

– А-а-а-а! – заорали в трубке радостным девичьим голосом.

Дед отвёл трубку от уха подальше и гаркнул:

– Сдала?

– А-а-а-а! – снова отозвалась Анна в такой же тональности. Выдохнув, она взвизгнула: – И в первую волну попала!

Дед едва было не выронил трубку и радостно хохотнул.

– Прямо-таки в первую? – донельзя довольным голосом уточнил он.

– Ага-а, – Анна говорила важно, как капитан, вернувшийся из ответственного плаванья с добрыми вестями, – сама себя в списке зачисленных видела. Мама с папой всё время мне на уши приседали, мол, страшно, а вдруг не попаду, вдруг не зачислят, потому что в этом году у всех были баллы высокие, не только у меня; но я отвезла документы туда, куда хотела, сидела ждала, сама тряслась, и тут такая радость!

Дед шумно выдохнул.

– А приедешь когда?

Анна была так счастлива, что её голос звенел, как спущенная тетива тугого лука.

– Да я уже еду! – радостно проинформировала она старика. – И на этот раз без папы с мамой; они отказались, потому что им надо прояснить свои отношения, – Анна заговорила куда-то в сторону, и деду пришлось крепче прижать трубку к уху, – ну, как ты мог бы уже понять, они опять поругались, и я даже спрашивать у них не намерена, надолго ли. Скажу сразу, это из-за меня, но я ни слова не говорила и вообще была тише воды ниже травы. Они сами себе что-то в головы забрали, сами поругались и теперь не разговаривают. Ну, думаю, к воскресенью они отойдут, а если нет…

– Ты когда приедешь? – требовательным тоном перебил её дед.

– Да завтра, завтра! – тотчас отозвалась Анна, – билеты у меня есть, где автобус останавливается, знаю, так что ты не волнуйся, я сама доеду и тебя порадую. Ты скажи… как там у вас… лес?

– Лес? – дед вскинул брови. – Да что ему сделается-то? Высох разве что из-за жары этой проклятой, но в остальном стоит бодрячком, ха-ха!

– О, отлично! Тогда я, как приеду, сначала с тобой поговорю, а потом мы вместе к лесу пойдем и перед ним похвастаемся, как тебе идея?

– Странная больно…

– Нормальная! – Анна, кажется, даже подпрыгивала от радости в своей холодной квартире в большом городе. – Жди!

И деду впервые с тех пор, как его навеки покинула юность, было физически сложно усидеть на месте. Он был радостным и слегка беззаботным, совсем как мальчишка, которому впервые в жизни сказали «Да» в ответ на приглашение пойти на свидание. И дед, посмеиваясь сам над собою, засекал время, терпел, но никак не мог удержаться, чтобы не взглянуть в окно и не посмотреть: нет ли Анны вдалеке?

И он так старался её не упустить, что как-то глупо и совершенно бестолково её проморгал – упустил.