Далее вяло разворачивается погоня с участием Дженнифер Коннелли в роли астробиолога; Джоном Хэммом, встревоженным небритым агентом правительственных спецслужб; Джоном Клизом, ученым, нобелевским лауреатом, чья задача – убедить Киану отказаться от его миссии (уничтожить человеческое население Земли, дабы избежать дальнейшего уничтожения окружающей среды); Кайлом Чандлером в роли угрюмого госчиновника, не верящего своим глазам; и Джейденом Смитом в роли ребенка, доставляющего до хрена хлопот. Дерриксон проводит аналогии с Христом еще жирнее, чем это делалось в оригинале: когда армейские штурмовики догоняют Киану, на его ладонях, будто стигматы, зажигаются красные точки их лазерных прицелов. Но если считать Сиддхартху и Нео, то Клаату займет третье место в списке наименее интересных квазихристоподобных образов, которые играл Киану. Или четвертое, если считать выжившего после ранения в живот мученика Джона Уика. Вероятно, Киану захотел сняться в этом фильме, потому что любит оригинал; вероятно, именно он настоял на добавлении в сценарий ремейка ключевой реплики инопланетянина «Клаату барада никто» из оригинала. Во взаимодействии с остальными актерами он аутентично создает нечеловеческий образ. А еще создается впечатление, что ему ужасно скучно. В каждом крупном плане так и видишь застывший у него на лице вопрос: и это все? Неужели инопланетная непроницаемость – это все, что будет требоваться от него в кино? Неужели работа всегда будет казаться просто работой?
Вопреки всему этому «День, когда Земля остановилась» 12 декабря 2008 года был вписан в историю кинематографа как первый фильм, который транслировался в открытый космос. Цитата из пресс-релиза студии
Фильмы, потерянные в космосе, – именно так после 2008 года обстояли дела у Киану. Его слава остается при нем, потому что это отыграть назад невозможно, но целых пять лет он существует в кинозаточении, куда самостоятельно себя загнал, снимаясь в фильмах, которые не хочет смотреть никто, и резко свернув с четкого карьерного пути кинозвезды. Никто не смотрит «Частную жизнь Пиппы Ли», никто не смотрит «Троих в Нью-Йорке», никто не смотрит «47 ронинов», никто не смотрит «Мастера тайцзи», никто не смотрит «Криминальную фишку от Генри»[444]
, – и тем не менее во всех этих фильмах, даже плохих, есть момент, который ошеломляет зрителя, потому что Киану нащупывает почву в бесформенном повествовании, совершает нечто такое, чего невозможно представить в исполнении никого другого.В «Криминальной фишке от Генри» режиссера Малькольма Венвилля Киану – сборщик дорожной пошлины из Буффало; его обманом уговаривают сесть за руль автомобиля, на котором сбегают грабители банка, за что он отправляется в тюрьму. Освободившись, он решает снова ограбить тот же самый банк, на этот раз умышленно. Банк расположен рядом со старым театром, где Петер Стормаре ставит чеховский «Вишневый сад» с Верой Фармигой и местной труппой. А точнее, банк с театром соединяет старый подсобный туннель, замурованный за стеной гримерки. Поэтому Киану крадет роль Лопахина у актера, которому принадлежит эта гримерка, что усложняет задачу, потому что к тому времени Киану успевает познакомиться с Верой Фармигой и уже в нее влюбляется. В фильме высшие цели актерского ремесла – взаимодействие с людьми, самовыражение, правдивость, активация подсознательного во имя искусства, то есть все, о чем горланит своим актерам Стормаре, – противопоставлены инстинкту выживания, то есть желанию Киану взять деньги и сделать ноги.