Киборг-национализм, или Украинский национализм в эпоху постнационализма

Славой Жижек в статье «Чему Европа должна поучиться у Украины», осмысляя итоги второй украинской майданной революции, анализируя причины такой бинарной логики (смерть/свобода, демократия/Европа и др.) и поражающего европейцев еврооптимизма украинцев, ставит вопрос о ее причинах, с юмором отмечая парадоксальный характер веры украинцев в Европу как единую.

Ведь они же не слепые и должны понимать, по мнению Жижека, что Европа на самом деле гетерогенна. «Ее нельзя сводить к одному понятию, ведь это целый спектр от националистических и даже фашистских элементов до идеи Этьена Балибара про свободу в равенстве (calls egaliberte) – уникальный вклад Европы в глобальное политическое устройство, даже если сегодня она все больше и больше предается европейскими институтами; к тому же между этими двумя полюсами стоит наивная вера в либерально-демократический капитализм», – пишет Жижек.[199] И вопрос, какую же Европу имеют в виду украинцы и что может сделать Европа, чтобы не обмануть их ожидания? Поэтому, считает Жижек, «Вопрос не в том, достойна ли Украина Европы, достаточно ли она хороша, чтобы войти в ЕС, а в том, достойна ли сегодняшняя Европа искренних/глубочайших устремлений украинцев».[200]

Алан Бадью в статье «Настоящее терпит крах, если толпа манифестирует себя», посвященной украинским майданным революциям, объясняет этот парадокс украинской «наивной веры» в ЕС мышлением в терминах «статичного противоречия» – бинаризма как средства упростить сложную историческую ситуацию и определять в терминах «стремления к бесконечности» разрыв, брешь «конечности» как дискурса либеральной демократии. У этого «статичного противоречия», считает Бадью, нет ни прошлого, ни будущего, т.к. на самом деле это и не стремление к Западу: ведь этим стремлением невозможно заткнуть образовавшуюся брешь. Поэтому Бадью считает ложной оппозицию, отделяющую, с одной стороны, свободный Запад от всего остального мира в форме «противоречия между Европой – землей свободы, демократии, свободного предпринимательства и прочих радостей – и, с другой стороны, всем остальным миром, включая путинское варварство и сопутствующий ему деспотизм».[201] Бадью критикует также редукцию Запада к единственной миссии эмансипаторности. Ведь «у свободного Запада есть только одна миссия – пишет Бадью, – вторгаться туда, куда только можно, чтобы защитить тех, кто желает присоединиться к Западу».[202]

Будущий послемайданный президент Виктор Ющенко, бывший в 1993-1999 годах председателем Национального банка Украины, а в 1999-2001 годах, т.е. в период акции «Украина без Кучмы!» премьер-министром Украины, первоначально скептически относился к политикам массовой мобилизации когда, в терминах Бадью, «толпа манифестирует себя» и, очевидно, был искренен, когда подписал в феврале 2001 года «Обращение к украинскому народу», в котором участники протестной акции «Украина без Кучмы!» были названы «национал-социалистами». «Достаточно присмотреться ближе к их [активистов акции «Украина без Кучмы!». – И.Ж., С.Ж.] символике и лозунгам, к атрибутам, которыми обставляются театральные политические шоу, чтобы убедиться: перед нами – украинская разновидность национал-социализма», утверждал будущий «народный президент» Ющенко.[203] Неслучайно в 2001 году украинские «национальные коммунисты», иронически называя Ющенко «сыном Кучмы», заявили, что согласны снимать «гаранта» только в пакете вместе с премьер-министром и выдвинули лозунг «Украина без президента Кучмы и премьера Ющенко».[204]

Однако в ситуации утраты поста премьер-министра Ющенко неожиданно отрекся от своего «отца» Кучмы и трансформировался в «народного президента» и в своем новом, самостоятельном обращении к украинскому народу на следующий день после второго тура президентских выборов 2004 года назвал протестующих народом (а не национал-социалистами), который «доказал, что он в действительности является единственным источником власти в Украине, как это записано в Конституции Украины. И никакой режим не сможет отменить эту конституционную норму, священную для украинских граждан»,[205] и который в терминах микстуры дискурсов национализма и либерализма артикулировал главное достижение майданной демократии: «14 лет мы были независимы, но только сейчас мы стали свободными».[206]

И затем, после победы первой майданной революции Ющенко донес этот мессидж – о состоявшейся трансформации украинского народа, который «поднялся с колен» и стал европейской нацией, которая готова к вступлению в Евросоюз – до европейцев: