Киев 1917—1920. Том 1. Прощание с империей

Генеральный секретариат, в свою очередь, создал собственную комиссию. 16 (29) ноября она постановила, что хлебопекарни иностранцев не могут быть реквизированы, а лишь приняты в аренду на основании добровольного соглашения. Несмотря на это, реквизиции продолжались. Через два дня на заседании комиссии был поставлен на голосование вопрос: «Нужна ли реквизиция?». «За» проголосовало 7 человек, «против» – 1 (представитель Общества владельцев пекарен Б. Рабинович){708}. Пытались, правда, достичь соглашения с владельцами, но, видимо, успеха эти попытки не имели. На заседании комиссии 7 (20) декабря представитель городской продовольственной управы А. Васильчук заявил, что, «позаяк арендні умови Київської Продовольчої Управи не були приняті власниками хлібопекарень, то Київська Продовольча Управа мусила хлібопекарні зреквізувати, аби не залишити населення м. Київа без хліба і не допустити до можливих ексцесів. Ця реквізіція проводиться, яко реквізиція для військових потреб»{709}.

Реквизиции, возможно, в какой-то степени помогли, но избежать хлебного кризиса не позволили. Возник дефицит муки, в результате чего некоторые пекарни прекратили выпечку хлеба. К тому времени установилась система снабжения хлебом: домовые комитеты получали готовую продукцию в пекарнях и распределяли ее между жителями. В конце декабря продовольственная управа срочно разработала «паллиативные меры», заключавшиеся в перераспределении имевшейся муки между пекарнями и временным прикреплением домовых комитетов к тем пекарням, которые могли производить больше хлеба{710}.

Если этот грабитель позаботился о прикрытии своей деятельности, образно говоря, фиговым листком, то подавляющее большинство его коллег, разумеется, ничем подобным себя не утруждали, опираясь просто на физическую силу, часто подкрепленную оружием.

В очередной раз почувствовав «свободу», частные лица не замедлили проявить инициативу. 3 (16) ноября в торговых лавках на Александровской площади «реквизицией» товаров занялось некое лицо в солдатской форме, с унтер-офицерскими нашивками на погонах. Это, разумеется, вызвало недовольство торговцев. Проходивший мимо лавок гласный думы Моисей Сурдутович обратил внимание на скандал и потребовал от «реквизитора» удостоверение на право производства реквизиции. Унтер-офицер не смутился и предъявил какую-то безграмотно написанную бумагу с подписью и печатью. Сурдутович усомнился в подлинности документа и предложил «реквизитору» пройти в милицейский участок для выяснения. Это возымело неожиданный эффект. Аферист начал кричать, что «в его лице оскорбляют Центральную Раду», в участок идти отказался, а подозвав проходивший мимо украинский военный патруль, приказал солдатам… арестовать Сурдутовича и доставить того в Раду. И патруль исполнил приказание! «Сам же аферист, – сообщал корреспондент, – захватив из реквизированного товара несколько пар брюк, поспешил скрыться». В Раде вся история выяснилась. Сурдутовича, естественно, освободили{711}. Нашли ли афериста – вопрос, по всей видимости, риторический.

Бандитизм процветал. Особенно сложно было на окраинах, которые хуже охранялись. Ночами там можно было услышать то выстрелы, то звуки гармоники и пьяные песни… 8 (21) ноября около 6 часов вечера на Батыевой улице[32] три бандита попытались ограбить некую Ольгу Надцеву. Бандиты схватили женщину за горло и принялись душить ее и грабить на глазах многочисленных прохожих, которые, однако, предпочли «не замечать», что происходит. Жертву спасли случайно проходившие мимо солдаты. Испугавшись их, грабители бросили полуживую женщину на мостовую и обратились в бегство; одного из них солдаты задержали, жестоко избили и доставили в участок. На Сенном базаре какой-то пьяный открыл бесцельную стрельбу. Естественно, поднялась паника. Расстреляв все патроны, «стрелок» благополучно удалился. На Подольском толкучем рынке неизвестные также открыли стрельбу, а возникшей суматохой поспешили воспользоваться воры – было совершено несколько крупных и мелких краж. Одна из торговок, впрочем, не растерялась и сумела задержать вора, принявшегося было грабить ее рундук, и даже доставить его в участок{712}.

Около полудня 7 (20) ноября раздался выстрел в самом центре города, в фешенебельном кафе «Франсуа». Оказалось, что стреляли у столика, за которым сидели двое молодых людей с двумя женщинами. Милиционер прибыл немедленно, но один из «джентльменов» к этому времени успел скрыться, а у второго не оказалось оружия. За отсутствием вещественных доказательств и невозможностью доподлинно установить виновника стрельбы, никто задержан не был. К счастью, обошлось без пострадавших{713}.