Килл крик

Она бросила взгляд вниз. В стене была крошечная дырочка, как раз такой ширины, чтобы пролез ее тонкий палец.

Слегка изогнув, Мор просунула палец глубже и вскоре почувствовала кончиком воздух.

Верхняя спальня.

Она представила, каково это – стоять в кромешной тьме там, по другую сторону стены. Представила, как кончик ее пальца вылезает из дыры, словно голова бледного червя.

От этой фантазии ей сделалось не по себе. А если в комнате что-то есть? Что, если это «что-то» увидит ее палец и схватит? И не отпустит?

«Прекрати», – оборвала она себя. Она и так злилась из-за того, что позволила воображению разыграться в подвале, нечего накручивать себя еще больше.

Мор хотела вытащить палец из дыры в стене, но не смогла.

Палец застрял.

– Да что за…

Она дернула сильнее, покрутила рукой, но стена держала крепко.

На другой стороне что-то поскребло по кирпичу.

«Там кто-то есть!» – мелькнуло в голове у Мор, и сердце отчаянно забилось.

«Не дергайся, дуреха, – велел голос разума. – Никого там нет. Просто вытащи палец».

Мор глубоко вдохнула и стала медленно вытягивать палец из дыры. Несколько секунд спустя она его высвободила. От ногтя до костяшки палец был покрыт серой известковой пылью.

Мор пригнулась к полу и заглянула в дыру. Что бы ни скрывалось за стеной, темнота не позволяла ничего увидеть. Она придвинулась ближе, ее глаз оказался в дюйме от отверстия. Трепещущие ресницы касались раствора между кирпичами.

В темноте что-то шевельнулось.

– Все в порядке? – спросил голос сзади.

Застигнутая врасплох, Мор резко развернулась и прижалась спиной к кирпичам.

У подножия лестницы стоял Дэниел, его грузное тело по ширине не уступало узкому проходу.

– Вы не староваты для хэллоуинских розыгрышей, Манниак? – рявкнула Мор, скатываясь вниз и опираясь для надежности о стены.

– Простите, – сказал Дэниел. – Я не хотел вас напугать.

– Вы меня и не напугали, – заверила Мор, добравшись до нижней ступеньки.

Подхватив свою бутылку с виски, она протиснулась мимо Манниака в коридор.

Он показал на самый верх лестницы. Из-под кирпичей виднелась лишь половина последней ступеньки.

– Как думаете, зачем Рейчел Финч заложила дверь?

– Какая разница? – отрезала Мор.

– Чтобы не пускать кого-то? Или, может быть… чтобы не выпускать?

Мор была уже в середине коридора.

– Придумайте что хотите, Манниак. Может, хоть раз нафантазируете что-то, способное напугать взрослого человека.

– Спокойной ночи, – саркастически сказал Дэниел.

Мор молча скользнула в свою спальню и захлопнула дверь.

Дэниел в последний раз взглянул на кирпичную стену и уже хотел отправиться в свою комнату.

Что-то скрипнуло, как будто развернулись на полу металлические колеса.

Дэниел посмотрел в коридор и впервые заметил, что лифт так и стоит на втором этаже. И дверь-гармошка открыта.

Скрип раздался снова, уже ближе.

Впереди ничего не было – ничего, способного издать этот звук.

Дэниел сделал шаг вперед.

Скрип раздался еще ближе.

Он сделал еще шаг, до двери его спальни оставалась пара футов.

Скрип раздался, стоило ему двинуться, и остановился словно бы напротив двери.

Под ребрами, под слоями жира и мышц, сердце Дэниела тяжело застучало.

Три быстрых шага, насколько позволяла его тучность.

Три быстрых скрипа – колеса остановились прямо на пороге спальни.

Липкой от пота рукой Дэниел повернул ручку и испустил вздох облегчения, когда задвижка щелкнула. Несколько секунд он медлил, чуть подавшись вперед, вглядываясь в пространство перед собой.

В спальне никого не было, и в коридоре тоже.

Никого.

И все же звук остановился прямо здесь.

Он распахнул дверь и ввалился в спальню.

Когда он закрывал дверь, ему показалось, будто он слышит тихое, ровное поскрипывание колес, удаляющихся по коридору.

Глава 17

01:00

Ничто не нарушало тишины. Даже осенний ветер утихомирился и не завывал, лишь мягко покачивал голые верхушки деревьев. Огромная светлая луна озаряла призрачной бледностью проплывающие под ней клочки облаков. Их фантомные формы возникали из небытия лишь для того, чтобы раствориться в эфире несколько мгновений спустя.

Ночные обитатели леса предавались своим обычным предутренним занятиям. Енот брел вдоль впадины, когда-то бывшей Кровавым ручьем, у него остались лишь смутные воспоминания о том, как он мыл лапы в прохладной воде ныне исчезнувшего потока. Мама-опоссум ковыляла вразвалку между деревьями, а детишки крепко держались за ее грубую серую шерсть. Сова расправила свои огромные крылья, ловя воздух, чтобы броситься с высоты на ни о чем не подозревающую полевую мышь, когти впились в испуганно пискнувшую жертву, и в следующий миг темнота поглотила птицу и зверька, словно они никогда не существовали.