Килл крик

Дверь распахнулась мгновенно и легко, с размаху стукнувшись о стену. Никого. Лишь пустой дом и горы небрежно сложенных страниц – символы его отшельнической жизни.

Сэм свернул файл с рукописью и открыл браузер. Выскочили иконки его любимых сайтов. Он щелкнул на Фейсбук и стал искать Ти-Кэй Мор. Если у нее и была личная страничка, то по имени она не обнаруживалась. Зато нашлась ее официальная страница. Сэм зашел туда и просмотрел хронику. Картинки были в лучших традициях Мор: провокационная смесь секса и насилия. Последняя запись датировалась ноябрем. Мор поделилась ссылкой на видео «Страха в эфире». Сэм отметил число просмотров: только на странице Мор их было больше шестисот тысяч.

– Господи, – пробормотал Сэм. Сам он видео смотреть вообще не стал.

После ссылки на «Страх в эфире» были еще посты – реклама прошлых романов Мор. Самый последний пост содержал таинственное сообщение для фанатов: «Работаю над новым проектом». Дальше ничего. Сэм открыл Инстаграм. Быстрый поиск привел его на страницу РеальнаяТиКэйМор. Здесь картина была похожая: жуткие мрачные фото вперемешку с художественными снимками книг Мор и селфи, на которых она демонстрировала свою крутизну и сексуальность. Точно так же, как и в фейсбуке, в первой половине ноября посты стали появляться все реже и реже. А потом исчезли.

В Твиттере было то же самое. Даже онлайн-перебранки с хейтерами, которые до октября, похоже, являлись любимым времяпрепровождением Мор, в середине ноября прекратились.

Сэм долго сидел за столом, размышляя, что предпринять дальше. Можно было написать Мор по электронной почте, но что-то подсказывало, что в ответ он получит то же, что ее агент, – безмолвие.

Палец Сэма потянулся к кнопке выключения компьютера и нерешительно замер.

Он посмотрел на экран. Внизу за иконкой свернутого документа скрывался его роман – более чем тысячестраничная громада. Можно развернуть файл и продолжить работу. Можно попробовать сдвинуться с мертвой точки.

А можно последовать совету Илая. Сделать перерыв.

«Ей это не понравится, – предупредил внутренний голос. – Она не оставит тебя в покое, пока ты не вернешься за компьютер».

– Нету никакой ее, – сказал Сэм в пустоту. – Она существует только в твоей голове, потому что ты спятил на хрен!

Если только…

Если только не окажется, что Илай прав и то же самое происходит с Мор.

Тогда получится, что я не сошел с ума. Тогда я вовсе не псих, верно? Это будет доказательство. Доказательство того…

«Доказательство чего?» – спросил внутренний голос. Сэм не знал. В глубине души он боялся это узнать.

Он нажал на кнопку выключения, компьютер укоризненно пискнул напоследок. Все оказалось куда легче, чем он ожидал. Механическое гудение стихло, экран погас – вот и все.

Сэм долго, с наслаждением мылся, подставляя изможденное тело под обжигающе горячие струи душа.

Когда он лег в постель, выключил лампу на ночном столике и темнота накрыла его, словно толстое черное одеяло, дневные тревоги мгновенно вернулись. Его книга – его главное дело, единственное дело, придававшее его жизни смысл, – грозила обратиться в ничто, не успев родиться.

Надо знать наверняка, поэтому завтра он забронирует билет на самолет в Лос-Анджелес. Он навестит Мор лично. Сэм знал лишь один способ унять свое беспокойство – собственными глазами увидеть рукопись Мор.

А если в ней будет то же, что у меня?

Сэм не знал, что будет делать в таком случае. Он слишком много вложил в свой роман. Он не мог просто выкинуть его. Возможно, найдется какой-то способ спасти то, что уже написано.

А пока надо прерваться. Сделать паузу. Не писать ничего. Ни строчки.

Стоило этой мысли мелькнуть в его голове, как спальню наполнила вонь горелой плоти.

По коже Сэма побежали мурашки. Он задержал дыхание, не желая узнавать этот запах. Несколько мгновений в комнате не было слышно ничего, кроме размеренного тиканья часов на стене.

А потом раздался этот звук, сиплый хрип. Хрип человека, которому трудно дышать. Которому больно.

«Она пришла за тобой! – завопил внутренний голос. – Потому что ты остановился. Потому что ты прекратил писать».

Сэм напрягся, вглядываясь во тьму в дверном проеме.

Темная сгорбленная фигура ввалилась в спальню. В те короткие ужасные мгновения, когда на нее падал свет луны, Сэму казалось, будто он различает лицо, оскаленное в кровожадной усмешке, дикие, безумные глаза. А потом тьма захлестывала фигуру полуночной волной, и черты пропадали.

Что-то щелкнуло, будто сломался ноготь. Грузная фигура поползла к кровати.

Запах горелой плоти заполнил собой все вокруг.

«Это она, – сказал внутренний голос. – Это она. Она знает, что ты сделал».

– Мне это кажется, – прошептал Сэм.

Он подкатился к краю кровати, приподнялся на одной руке, а другой потянулся к лампе. Каждая клеточка его тела умоляла остановиться, не смотреть на то, что поджидало его в темноте, не озарять светом то, чего он уже не сможет забыть.