Киноантропология XX/20

Герои мужчины – рядовые люди вполне рядовых профессий. Это рабочие, регулировщик, пожарные, извозчики, официанты. Антигероям был отдан большой эпизод, который Вертов называл «гримасы НЭПа»: вот они, посетители пивных и кабаков, женщины лёгкого поведения, дамочки-бездельницы. Можно поискать их среди зрителей кинотеатра– есть и такой эпизод, замыкающий человеческую цепочку: персонажи (кого снимают), оператор (кто снимает), зритель (для кого снимают). Пока люди рассаживаются в зале, не видя направленного на них киноаппарата, взгляду открыты их лица, социальная физиономия каждого. И главный герой – Человек с киноаппаратом, связующий всё и вся в фильме воедино, превращающий хаос жизни в космос Бытия. Он смел и профессионален, изобретателен и трудолюбив, наблюдателен и остроумен, оптимистичен и человечен. На нём кожаная куртка, кожаная кепи, краги. Он с головы до ног – человек 20-х годов. Он – лирический герой, alter ego Вертова, не случайно доверившего родному брату стать на экране героем без страха и упрёка. Михаил Кауфман был блестящим кинооператором, красивым мужчиной, родным человеком. И хотя была в жизни чёрная полоса, когда распался их творческий и человеческий союз, разрушенный амбициями, игрой страстей и самолюбий, этот фильм навсегда остался уникальным воплощением кинобратства, когда киноаппарат объединял в одно целое режиссёра и оператора, того, кто в умозрении видит, что и как нужно снять с тем, кто это снимает. Киноаппарат вознаградил Михаила Кауфмана последней встречей с родителями. Когда шло присоединение Западной Белоруссии к СССР в 1939-м, он как оператор сопровождал войска, вошедшие в родной Белосток. А Вертов до конца дней не мог себе простить, что не успел вывезти отца и мать, разделивших участь миллионов евреев на оккупированной территории.

Долгие годы «Человек с киноаппаратом» подвергался нападкам официальной советской критики как «образец формализма и эстетства». Его обычно ставили в один ряд с «Кино-глазом» и также противопоставляли образцам «истинно революционной» вертовской документалистики фильмам «Шагай, Совет!», «Шестая часть мира», «Симфония Донбасса».

Немало перьев затупилось, когда историки кино, сравнивая близкие по времени создания, материалу, эстетике фильмы «Человек с киноаппаратом» Дзиги Вертова и «Берлин». Симфония большого города» Вальтера Рутмана, искали их отличия. Писали о «социальной страстности», «социальной определенности», «жизнерадостности» советского режиссёра и «чувстве тревоги», «элегичности, печальности», «социальной неопределённости» немецкого, делая из этого идеологические выводы. Думается, два разных по темпераменту человека, два разных по мироощущению художника, взяв за основу жизнь современного мегаполиса, сделали два его разных документальных портрета. Спасибо Рутману, растворившемуся в описательной, объективной документалистике, благодаря чему он сохранил для истории Берлин, от которого в 1945-м мало что останется. Спасибо Вертову, дерзко вписавшему в им самим созданный город людей 20-х годов.

Фильм «Человек с киноаппаратом» – один из шедевров киноискусства 20-х, зрелого немого кино, не нуждающегося ни в звуке, ни в слове, разве только в музыке. Он принадлежит творческому дуэту братьев Кауфман – оператору Михаилу Кауфману и режиссёру Дзиге Вертову (Денису Кауфману). О нём столько написано, переспорено, и всё равно поныне остаётся что-то неразгаданное, непознанное. Прежде всего в антропологическом содержании фильма, о котором Вертов позднее написал так: «По сути дела это была смелая, даже дерзкая попытка овладеть всеми подступами к съёмке действующего и не подчиняющегося никаким сценариям «живого человека». Он уточнял: «Обыкновенный человек», который «собирал в себе черты не одного конкретного человека, а нескольких и даже многих соответственно подобранных людей», «не человек, а Человек». Статья, из которой выбраны эти глубокие и ясные самооценки, называлась «О любви к живому человеку», была опубликована посмертно и читалась как своеобразное завещание. Художник с «левого фронта», увлеченный идеями конструктивизма, чувствующий в киноаппарате живое существо, помогавшее ему увидеть и понять окружающую действительность, в итоге пришёл к основополагающему завету документалистики – любви к человеку.

Каких-нибудь несколько лет Вертов не дожил до нового взлёта документального киноискусства в конце 50-х – начале 60-х годов: «Синема-верите» во Франции, Нью-Йоркская школа в США, польская документальная школа… Эти творческие содружества, их фильмы, манифесты, их теоретические изыскания – всё это своеобразный памятник, сооружённый мировым сообществом кинодокументалистов Дзиге Вертову, человеку с киноаппаратом.

Портретная

Анатолий Луначарский

Михаил Левидов

Виктор Шкловский

Лев Кулешов

Александр Родченко

Николай Охлопков и Николай Эрдман

Всеволод Мейерхольд

Николай Фореггер

Николай Охлопков

Игорь Ильинский

Анатолий Кторов

Фридрих Эрмлер

Фёдор Никитин

Сергей Герасимов

Иван Клюквин

Николай Церетелли

Борис Фердинандов

Сергей Минин

Наум Рогожин

Владимир Уральский

Михаил Каростин