Киномелодрама. Фильм ужасов

Заранее оговоримся: простого ответа тут не существует, как не существует прямых, однолинейных зависимостей. И, что весьма важно, искусство и массовая культура подчинены совсем не одним и тем же законам.

Фотографическое происхождение кинематографа, его способность к прямому отражению вещного мира могут привести к выводу о столь же прямом отражении экраном общественной жизни, исторического процесса. Более, чем все другие искусства, кино может создавать иллюзию реальности. Это и породило идею зависимости тех или иных жанров от социально-психологического состояния общества. Это так и не так. Наиболее исследованным в этом плане периодом является период немецкого экспрессионизма, период между окончанием первой мировой войны, поражением революции в Германии и возникновением фашизма. Можно прийти к выводу, что это тяжелое для немецкой нации время экран зафиксировал с точностью документа. В лучших лентах экспрессионизма запечатлены гнетущая социальная атмосфера, напряженность психологических состояний, экономическая и политическая депрессия, растерянность и неверие в будущее. Это период гнетущего страха, а страх, как известно, является состоянием, когда человек-песчинка лихорадочно ищет опоры во власти диктатора, в боге, сверхъестественных силах. Все это создает условия для возникновения всевозможных вождей, спасителей, пророков. Сложная, истерически-напряженная атмосфера этого периода нашла отражение в лучших фильмах немецкого экспрессионизма — «Кабинете доктора Калигари», «Завещании доктора Мабузе», «Голубом ангеле» и еще в десятке-двух других картин. Ленты эти — документы страха как перед настоящим, так и перед будущим.

Другое, не менее красноречивое доказательство зеркальности экрана — литература Америки периода экономического кризиса 30-х годов. Не только имена Фолкнера, Хемингуэя, Дос Пассоса и Фицджеральда тесно связаны с проблематикой и настроением того времени, но и творчество авторов черного детектива — Хеммета, Чэндлера и других писателей, отразивших конфликтность, социальную вздыбленность Америки бурных 30-х. Таких примеров можно привести немало.

Сторонники другой точки зрения утверждают, что кинематограф, как правило, действует по законам «психологической компенсации». В периоды наиболее тяжелые экран предлагает «сладкие грезы», фабрикует бездумные комедии, пышные музыкальные и костюмные спектакли, а с наступлением стабилизации, по контрасту, заполняет экран «возбудителями эмоций», то есть жанрами, призванными заполнить пустоты эмоциональной жизни искусственно вызванными волнениями во время киносеанса. Монотонностью, серостью, бездуховностью жизни буржуазного общества 60-х, 70-х годов во многом объясняется ренессанс шоковых жанров — вестерна, черного детектива, порнофильмов, фильмов ужаса и насилия. О других причинах речь будет идти ниже.

Отсюда вытекают концепции полезности и вредности отдельных жанров. Полезна ли шоковая терапия страхом? Катарсис или душевную травму несет экран, показывая натуралистические сцены жутких убийств, кровавую жатву изуверских преступлений? «Разряжается» ли человек в кинозале от комплексов, неврастении психических патологий?

Об этом не умолкают споры, они становятся все более ожесточенными и непримиримыми. Статистика, социальные обследования и исследования, как правило, не дают объективной картины, ибо они программируются заранее той или иной концепцией. Да и вообще социология может дать только приблизительную картину, ибо ее средства (анкеты, опросы, статистические данные) далеки от совершенства, а главное, от объективности. Правда, с помощью цифровых данных можно с непреложностью установить факт успеха или неуспеха картины, состояние «кассы», популярность и модность определенного жанра. Но нельзя получить вразумительный ответ на вопросы, почему нравится картина, какое психологическое воздействие оказала она на зрителя (молодого, старого, жителя юга или севера, мужчину или женщину, образованного или неграмотного), почему сегодня, а не вчера возникла потребность именно в этом жанре, в этом, а не ином жизненном материале, организованном в эту, а не в иную форму. От невозможности получить точный ответ и рождается разноголосица теорий, мнений, позиций.

Но вернемся к вопросу «жанр и его социально-психологический контекст». Исследуем первый пример — немецкий экспрессионизм[21]. Кинематограф немецкого экспрессионизма бесспорно отражал сложность и драматизм своего времени. Об этом убедительно написал Зигфрид Кракауэр в своей капитальной работе «От Калигари до Гитлера», об этом, как мы говорили выше, создана обширная литература. Но таких фильмов мало, влияние их было ограничено, популярность сомнительна. Повседневную продукцию представляли не они, а слезливые мещанские мелодрамы, музыкальные кичи, примитивные комедии. Существовал явный разрыв между тем, что составляло славу экспрессионистского экрана, и тем, что делало кинематограф массовым.