Киссинджер о Киссинджере

Чтобы понять вьетнамские переговоры, нет необходимости проходить через некоторые секретные детали. Но важно будет понять две вещи: Соединенные Штаты были готовы уйти полностью, если северные вьетнамцы согласились бы на политический процесс, который предоставил бы южным вьетнамцам выбор своего будущего. Северные вьетнамцы с первого же дня потребовали, чтобы Соединенные Штаты в одностороннем порядке вывели все свои вооруженные силы с самого начала процесса и чтобы Соединенные Штаты определили конечную дату, которая останется без изменений, что бы ни случилось. И, кроме того, они потребовали, чтобы существующее правительство в Южном Вьетнаме было свергнуто и заменено своего рода коалиционным правительством, в котором коммунисты имели бы право вето.

Когда мы в ходе наших переговоров выяснили, каким представляется такое правительство, мы так и не смогли найти действующего вьетнамского политика, не входящего в правительство, которого ханойские переговорщики посчитали бы приемлемым. Так, поэтому они просили нас прекратить наши военные усилия и вывести войска, свергнуть правительство, от имени которого мы находились там, и только после этого могли бы начаться настоящие переговоры. Это единственное условие, которое мы категорически отвергли. Что касается всяких других условий, то мы нашли способы для их удовлетворения.

Нашим основным предложением было добиться военного урегулирования, а затем вести политические переговоры. Политическое урегулирование признало бы существование южновьетнамского правительства, но позволило бы НФО (Национальный фронт освобождения) принять участие в последующем политическом процессе. Все это они отвергали вплоть до октября 1972 года. Никсон в январе 1972 года сделал достоянием общественности предложение, выдвинутое в мае 1971 года. Затем окончательно в октябре 1972 года Ле Дык Тхо зачитал нам официальное предложение, которое он представил нам, сказав: «Это то, что вы сами предлагали нам». И на самом деле в конце этого заседания Лорд и я пожали руки и сказали друг другу: «Мы сделали это». Это имело огромное символическое значение для меня, потому что Уинстон хотел уехать на более ранней стадии еще во время вторжения в Камбоджу в 1970 году и у нас была тогда дискуссия: «Будет это или не будет более значимым в вашей жизни, если вы можете сказать, что именно вы работали над мирным соглашением, а не проводили демонстрации в его пользу?»

Итак, мы, с нашей стороны, чертовски серьезно относились к этому делу, но мы были также чертовски серьезны в том, что мы не предадим людей, которые, опираясь на наши обещания, несли бесчисленные потери, защищая свою свободу. И нет никакого способа избежать этой части вьетнамской войны. Все обвинения, которые стали высказывать в адрес еще Джонсона, были продолжены против Никсона, мы так никогда не оправились от этого.

И как же трудно было вам как дипломату пытаться вести переговоры, когда на вас, с одной стороны, давила общественность в Соединенных Штатах, когда левые говорили: «Кончайте войну сейчас же любой ценой, с любыми издержками, просто уйдите», а с другой стороны, северные вьетнамцы и Ле Дык Тхо используют все это в своих интересах?

Было страшно досадно быть обвиненным в том, что не сделал предложений, которые, как мы знали, уже были выложены на стол переговоров. Всегда имели место статьи, в которых утверждалось, что мы должны сделать еще одну маленькую вещь, когда большую часть времени мы уже делали это. В любом случае на самом деле существовала только одна проблема: собираемся ли мы свергнуть правительство, которое наши предшественники привели к власти для того, чтобы позволить вьетнамскому обществу быть свободным, или быть настолько свободным, насколько мы могли это сделать, и заменить его, навязав коммунистическое правительство? Это было бы нарушением всего того, что отстаивала Америка в течение всего периода после Второй мировой войны. Это было бы проявлением полного цинизма.

Глава седьмая Прорыв и Парижские соглашения

Окончательное соглашение превзошло ожидания и призывы многих критиков. С тех пор сохранились два упорных предубеждения. С этим договором затянули, поскольку Никсон и Киссинджер могли бы сделать это гораздо раньше. Этот договор был бесстыдным, потому что Никсон и Киссинджер знали, что после какого-то «приличного перерыва» он потерпит крах.

Другими словами, они должны были заключить сделку раньше, что они никогда не должны были делать вообще.