Китайская классическая поэзия

Всюду мечется-бьется
потерявшая стаю птица.
Надвигается вечер,
все летает она одна.

Тут и там она ищет

и пристанища не находит.
Ночь сменяется ночью,
и тревожнее птичий крик.

И пронзительней зовы,

обращенные к чистой дали.
Вновь мелькнет, вновь исчезнет —
как сильна по друзьям тоска!

Долетела до места,

где сосна растет одиноко.
Вот и крылья сложила,
завершив далекий свой путь...

Зимний ветер свирепый

не щадит цветущих деревьев.
К этой сени зеленой,
только к ней не приходит смерть.

И доверилась птица

обретенному здесь уюту,
И на тысячелетье
неразлучна она с сосной!

* * *

Я поставил свой дом
в самой гуще людских жилищ,
Но минует его
стук повозок и топот коней.

Вы хотите узнать,

отчего это может быть?
Вдаль умчишься душой,
и земля отойдет сама.

Хризантему сорвал

под восточной оградой в саду,
И мой взор в вышине
встретил склоны Южной горы.

Очертанья горы

так прекрасны в закатный час,
Когда птицы над ней
чередою летят домой!

В этом всем для меня

заключен настоящий смысл.
Я хочу рассказать,
и уже я забыл слова...

* * *

В поступках людских,
в несметных тысячах тысяч,
Поди разберись,
где правда и где неправда:

На правду и ложь,

когда их поставишь рядом,
Откликнется хор
готовых хулить и славить.

В конце трех времен

такое случалось часто,[82]
И только мудрец
как будто не этим занят.

Брезгливо смеясь

над глупостью в пошлом мире,
Он сам изберет
дорогу Ци и Хуана.[83]

* * *

Хризантемы осенней
нет нежнее и нет прекрасней!
Я с покрытых росою
хризантем лепестки собрал.

И пустил их в ту влагу,

что способна унять печали
И меня еще дальше
увести от мирских забот.

Хоть один я сегодня,

но я первую чару выпью.
А она опустеет —
наклониться кувшин готов.

Время солнцу садиться —

отдыхают живые твари.
Возвращаются птицы
и щебечут в своем лесу.

Я стихи распеваю

под восточным навесом дома,
Я доволен, что снова
жизнь явилась ко мне такой!

* * *