Китайская классическая поэзия

Он вновь взмывает ввысь и улетает прочь.

Известно это всем: в запрудах мелководных

Большие осетры не могут долго жить.

Лягушкам, что кишат в канаве узкой,

Огромной рыбы ход легко остановить.

ВАН ЦАНЬ

Перевод Г.Ярославцева

ВЗОШЕЛ НА БАШНЮ

В свободный день я поднялся на башню

И пристально смотрю вокруг, угрюм.

Мне хочется печаль мою рассеять

И разогнать поток тревожных дум.

Уходят вдаль открытые просторы,

Смотрю на землю с птичьей высоты.

По сторонам от башни воды Чжана

Здесь разлились, прозрачны и чисты.

То место, где врастает в землю башня,

Примкнуло к острову в изгибе Цзу,

Каналы полноводные сверкают

Среди равнины далеко внизу.

На севере - курган могильный Тао,

А дальше - невозделанна земля;

На западе - холм Чжао, тучным рисом

Засеяны поемные поля.

Я вижу - все вокруг меня прекрасно,

Но не родная это сторона.

Удержат ли меня ее богатства,

И восхищенья стоит ли она?

Волнения и смуты в отчем крае

В чужие земли бросили меня.

Двенадцать лет я с родиной в разлуке,

Двенадцать лет, до нынешнего дня!

Как мне уйти от горестных раздумий,

Когда душа истерзана тоской?

Я вдаль смотрю, склонившись на перила,

И грежу возвращением домой.

Мне кажется, что там, за этой далью,

Где сблизился с землею небосвод,

Места родные различаю смутно,

Поля, леса за гранью гор и вод...

Но я оторван от моей отчизны:

Там, вдалеке, лишь цепь Цзиншаньских гор.

Непрошеной слезою отуманен,

Теряет остроту, слабеет взор.

Не суждено желанный край увидеть -

Так воздуха бы с родины хлебнуть!

И я навстречу северному ветру

Спешу подставить жаждущую грудь.

Почтенный Ни, попавший в Чэнь когда-то

И там в тоске прожив трехлетний срок,

Воскликнул в горе: "Дайте мне вернуться!"

Без родины он больше жить не мог!

Чжун И из Чу, попав в тюрьму, на лютне

Лишь чуйские мелодии играл;

И Чжуан Си, как ни был знаменит он,

Родные песни юга вспоминал.

И бедняки, и знатные вельможи

Свой край навек забыть бы не смогли.

Как чувства у людей и мысли схожи,

Когда они от родины вдали!..

Дорога кружит и уходит в дали,

И поднялась вода у переправ.

О, если б ровным был путь государя!

О, если б мудр он был во всем и прав!

Тогда б и я в горении высоком

Ему бы мог все силы посвятить.

Но дни бегут и месяцы уходят,

А время - невозможно воротить.

Удастся ль мне способности и силы

На родине далекой применить?

Мне страшно оттого, что чист колодец,

Но люди из него не смогут пить.

Заходит солнце. Медленно шагаю,

Тоскою угнетенный, вдоль перил,

Теряет краски и темнеет небо,

И ветер с новой силою завыл.

В испуге сбилось стадо, и тревожный

Над головою слышу птичий хор;

А там, внизу, в полях - все так же тихо,