Сыновняя почтительность, которую связывают почти исключительно с конфуцианством, была настолько глубоко укоренена в китайском обществе, что ее значимость признавали даже критики Конфуция — как в положительном, так и в отрицательном смысле. В дошедшем до нас варианте «Дао дэ цзин» слово
Заботиться беспристрастно или вообще не заботиться?
Не все считали семью колыбелью нравственности и не все воспринимали главу семейства в качестве главного оценщика поведения всех прочих родственников. Скептики ставили под вопрос постулат Мэн-цзы о том, что доброе отношение к семье должно предшествовать доброму отношению к чужакам и иным живым созданиям («Мэн-цзы», 13.45). Легисты, которые не слишком верили в силу отдельной личности, за исключением правителя и его министров, указывали, что интересы государства и интересы семьи неизбежно сталкиваются друг с другом. Семейные привязанности отрывают человека от государства. Хань Фэй приводит такой пример:
Житель удела Лу ходил в поход за своим князем. Трижды вступал он в бой и трижды бежал. Когда Конфуций спросил о причине бегства, ему этот человек ответил: «У меня есть старый отец, и, если я умру, ему не прокормиться». Конфуций счел это за сыновнее почтение. Он выдвинул этого человека по службе и поставил высоко. На основании этого можно сказать, что почтительный к родителям сын — изменник государю («Хань Фэй-цзы», 49).
Но наиболее пламенными противниками конфуцианской идеи о том, что семья должна быть превыше всего, включая и государство, выступали Мо-цзы и его последователи. О самом Мо-цзы (Мо Ди, ок. 479–381 гг. до н. э.) известно крайне мало; мы знаем только, что он был придворным в государстве Сун и жил чуть позже Конфуция — предполагаемая дата его рождения совпадает с годом смерти Конфуция. Не исключено, что он происходил из семьи ремесленников, работая плотником или колесником: в одной из историй упоминается, что он строил деревянную птицу или воздушного змея. Более поздние источники склонны изображать Конфуция и Мо-цзы как интеллектуальных оппонентов, создавая впечатление, будто они жили в одно время и даже встречались. Но это не подкрепляется никакими достоверными историческими свидетельствами. В XVII в. иезуиты латинизировали его имя как Мициус (ср. с латинизированной версией имени Мэн-цзы — Менциус). Есть некоторые подтверждения того, что последователи Мо-цзы жили в организованных по военному принципу коммунах под управлением Великого мастера. Однако трудно найти исторические данные о том, до какой степени эгалитарными были общины моистов и насколько сильны были в этом движении утопические настроения.
Трактат «Мо-цзы» складывался в течение IV–III вв. до н. э. (дошедшая до нас версия содержит 53 главы, но изначальный текст был длиннее — вероятно, утрачено около 18 глав). О Мо-цзы не вспоминали веками. В Китае научный интерес к филологическому изучению древних текстов возродился лишь во времена династии Цин, и в особенности в начале ХХ столетия — тогда на Мо-цзы снова обратили внимание. На Западе серьезный академический интерес к учению Мо-цзы возник лишь в последние десятилетия. Литературное качество его книги, конечно, не сравнится с изысканной прозой некоторых других философов. В «Мо-цзы» много повторов, язык его довольно прост, а словарный запас ограничен. Как и большинство текстов эпохи, книга содержит несколько слоев, она составлялась на протяжении долгого времени, из-за чего невозможно выделить конкретного автора той или иной ее части. Движение моистов сошло на нет довольно быстро: его влияние угасло ко II в. до н. э.