Китайская мысль: от Конфуция до повара Дина

По мнению Мэн-цзы, зачатки благопристойности носит внутри себя каждый человек, причем эти ростки можно взлелеять, воспитывая характер. Но при этом Мэн-цзы замечает, что не стоит соблюдать ритуалы любой ценой, поскольку это лишит их смысла. Пусть правила благопристойности предписывают мужчинам и женщинам не касаться друг друга, но это отнюдь не значит, что нельзя подать руку своей тонущей невестке («Мэн-цзы», 7.17). Мэн-цзы, похоже, признает, что в иные моменты важно учитывать всю совокупность сложившихся обстоятельств, а это может повлечь за собой временный отказ от некоторых правил этикета. Бесспорно, в обычных условиях учтивость должна брать верх над примитивными инстинктами (например, над стремлением обеспечить себе пищу и продолжение рода), но в некоторых ситуациях, скажем если вы измучены голодом или желаете как можно скорее зачать сына-наследника, допустимы исключения («Мэн-цзы», 12.1). При этом непорядочно следовать общественным установлениям, не воодушевившись самыми искренними намерениями: «Если добропорядочного мужа только кормишь, а не жалеешь, значит, обходишься с ним, как со свиньей; если же только жалеешь, но не оказываешь ему уважения, значит, содержишь его как домашнее животное. Уважение и почет — это то, что оказывают еще до подношения ценных подарков» («Мэн-цзы», 13.37).

Сюнь-цзы занимает более радикальную позицию, воспринимая ритуал как строгий свод правил для нормально функционирующего общества: ли предоставляет необходимое программное обеспечение, которое позволяет трансформировать врожденные импульсы в поведение, сопутствующее гармоничной жизни. Глава «О ритуале» («Ли лунь») в его трактате начинается с заявления о том, что древние правители и мудрецы придумали ритуалы как раз для сдерживания человеческих желаний:

Как появился ритуал? Отвечаю: человек от рождения обладает желаниями; когда эти желания не удовлетворяются, неизбежно возникает стремление добиться [их удовлетворения]; когда в этом стремлении [человек] не знает границ и пределов, неизбежно возникает соперничество. Когда возникает соперничество, это приводит к смуте, а смута приводит к нищете («Сюнь-цзы», 19).

По мнению Сюнь-цзы, ритуалы — наша вторая натура: это благоприобретенный элемент, который формирует личность. Делая человеческую природу функциональной в общественном отношении, ее, как дерево, нужно аккуратно подравнивать. «Ритуалы укорачивают то, что слишком длинно, растягивают то, что слишком коротко, убирают лишнее и восполняют недостающее» («Сюнь-цзы», 19.5)[78]. Здесь фактически повторяется мысль Конфуция о том, что воздействие ритуалов двояко: они задают минимальные стандарты там, где регулирование отсутствует, и одновременно предотвращают эксцессы. Без соблюдения благопристойности потенциально добродетельные устремления могут оказаться отталкивающими: бесконечное выражение почтения способно измотать человека, осторожность превратится в трусость, смелость покажется безрассудством, а прямота предстанет грубостью («Лунь юй», 8.2).