Клара и Солнце

Я свернула за угол и увидела Джози, висящую в воздухе. Не очень высоко – ее ступни были на высоте моих плеч, – но из-за того, что она наклонилась вперед, что ее руки были вытянуты, а пальцы раздвинуты, казалось, что она застыла, падая. Маленькие лучи подсвечивали ее с разных углов, лишая ее всякого укрытия. Ее лицо было очень похоже на лицо настоящей Джози, но в глазах не было доброй улыбки, и поэтому изгибающиеся кверху губы придавали лицу выражение, какого я никогда у нее не видела. Оно выглядело огорченным и испуганным. Одежда на ней была не настоящая, а из тонкой оберточной бумаги: сверху подобие футболки, внизу свободные шорты. Бумага была бледно-желтая и просвечивающая, из-за чего под резкими лучами руки и ноги Джози казались еще более хрупкими. Волосы были стянуты сзади, как настоящая Джози стягивала их в свои больные дни, и это была единственная неубедительная деталь: волос из такого материала я не видела ни у одной ИП, и я знала, что этой Джози такие волосы радости бы не доставили.

Посмотрев, я намеревалась вернуться в каморку до того, как мое отсутствие в ней заметили бы. Я осторожно прошла обратно мимо двух рабочих столов и приоткрыла Пурпурную Дверь. Она издала обычное гудение, но по голосам внизу было понятно, что никто его не слышал. И понятно было, кроме того, что обстановка теперь еще более напряженная.

– Пол, – Мама почти кричала, – ты с самого начала задался целью все затруднить.

– Пойдем, Джози, – сказал Папа. – Уходим. Прямо сейчас.

– Но, папа…

– Джози, мы уходим немедленно. Поверь мне, я знаю, что делаю.

– Вряд ли знаешь, – сказала Мама, а мистер Капальди говорил поверх ее голоса:

– Пол, зря вы так, ну зачем. Если было недопонимание, я беру на себя всю ответственность и прошу меня извинить.

– Какой еще информации вам не хватает, так или иначе? – спросил Папа, и он теперь тоже кричал, хотя, может быть, дело просто было в том, что он задал свой вопрос на ходу. – Удивляет, что вы образец ее крови не требуете.

– Пол, не сходи с ума, – сказала Мама.

Папа и Джози говорили что-то одновременно, но мистер Капальди перебил их обоих:

– Ничего страшного, Крисси, пусть уходят. Пусть идут, от этого ничего не изменится.

– Мама! Давай я пойду с папой прямо сейчас. По крайней мере, вы тут все орать перестанете. Если я останусь, наверняка хуже будет.

– Я ведь не на тебя, дружочек, сержусь. Я на отца твоего сержусь. Вот кто здесь ребенок.

– Пошли, зверушка. Уходим.

– Пока, мама, ладно? До свидания, мистер Капальди…

– Отпустите их, Крисси. Ничего, пусть идут.

Когда за ними закрылась входная дверь, звук прошелся эхом по всему зданию. Мне вспомнилось в этот момент, что машина Мамина, и я задалась вопросом, есть ли у Папы деньги на такси, чтобы они с Джози смогли поехать, куда он намеревается. Из-за того что Джози не подумала взять меня с собой, я испытала странноватое чувство, но Мама по-прежнему была тут, и я вспомнила поездку к Морганс-Фолс.

Я вышла на балкон, уже не таясь и не пытаясь смягчить свои шаги. Наклонившись над стальными перилами, я увидела, что Мама теперь сидит там, где раньше сидела Джози, – на металлическом стуле перед схемами. Мистер Капальди, пройдя через помещение, оказался прямо подо мной, и я видела его лысую макушку, но не выражение лица. Он медленно двинулся дальше в Мамину сторону, как будто медленность была проявлением доброты, и остановился у лампы на треножнике.

– Вижу, что у вас недобрые предчувствия, – сказал он новым, мягким, негромким голосом. – Позвольте, я вам скажу. Я видел подобное много раз. И видел, что успеха добиваются те, кто не сдается, кто сохраняет веру.

– Еще какие недобрые, черт бы их взял.

– Вы не должны позволять Полу на вас влиять. Не забывайте, вы все это продумали, в отличие от него. Пол сбит с толку.

– Не в нем дело. Плевать на Пола. Все дело в… в этом портрете.

С этими словами она подняла глаза к балкону и увидела меня. Она смотрела вопреки слепящему свету прожекторов с потолка, а затем мистер Капальди тоже повернулся и стал глядеть на меня. Потом он вопросительно посмотрел на Маму. Она не сводила с меня глаз, к ее лбу теперь была приставлена ладонь.

– Ладно, Клара, – сказала она наконец. – Спускайся сюда.

Сходя по металлическим ступенькам, я с интересом увидела, что Мама не сердита, а встревожена. Я двинулась к ней по полу, но остановилась за несколько шагов. Первым заговорил мистер Капальди.

– Ну и что ты думаешь, Клара? Я хорошо справляюсь?

– Сходство с Джози очень точное.

– Что ж, расцениваю это как «да». Кстати, Клара, как обстоят дела с обследованием?

– Я все сделала, мистер Капальди.

– Тогда благодарю тебя за сотрудничество. И ты сохранила данные как положено?

– Да, мистер Капальди. Мои ответы сохранены.

Наступило молчание, Мама продолжала смотреть на меня со своего стула, а мистер Капальди – от своего треножника. Я поняла, что они ждут от меня еще каких-то слов, и продолжила:

– Жаль, что Джози и Папа ушли. Работа мистера Капальди над портретом может быть временно затруднена.

– Ничего страшного, – сказал он. – Серьезной задержки не будет.