Классический либерализм и будущее социально-экономической политики

Если посмотреть сквозь призму концепции Хайека на явления информационной асимметрии, которые, по заявлению Стиглица, подрывают эффективность системы цен, то соответствующие затруднения также должны разрешаться через процесс конкуренции на основе проб и ошибок. Хотя рынки с асимметричной информацией представляют проблему для покупателей и продавцов, они одновременно порождают динамические реакции со стороны тех, кто стремится получить прибыль, облегчая обмен. Как показывают Стекбек и Бёттке (Steckbeck and Boettke, 1994) в своем исследовании рынков в интернете – где можно ожидать ярко выраженной асимметрии информации (многие обмены совершаются между практически анонимными акторами при минимальном государственном регулировании) – прибыли, которые можно получить путем предоставления безопасных и защищенных условий для обмена между людьми, привели к тому, что предприниматели стали соперничать друг с другом, предоставляя дешевые частные системы верификации. К числу последних относятся предоставление историй онлайновых взаимодействий, репутационные рейтинги продавцов и применение санкций против тех, кто нарушает правила конкретных сетей продажи. Теория провалов рынка предсказывает, что обмен на таких рынках будет незначительным, что его практически не будет, но масштабный рост онлайновых продаж дает эмпирическое подтверждение идеи, что рыночная конкуренция более робастна, чем это следует из неоклассических моделей.

В других случаях дополнительные возможности для получения выгод от обмена обнаруживаются предпринимателями, которые специализируются на проверке добросовестности других и создают соответствующие рынки, добиваясь хорошей репутации в качестве стороны, предоставляющей надлежащий уровень гарантий. Институциональные инновации, такие как торговые марки, франчайзинг и простые приемы создания репутации, вроде гарантии возврата денег, являются примерами того, каким образом предприниматели конкурируют за удовлетворение потребителей по множеству разных параметров, включая репутацию и этику. Аналогичным образом применительно к «отрицательному отбору» возникли агентства, специализирующиеся на проверке уровня рисков, связанных с покупателями страховок, и других аналогичных услугах[8]. Так, эмпирический анализ рынков, по поводу которых выдвигались гипотезы об информационной асимметрии, таких как рынок подержанных автомобилей, практически никак не подтверждает теоретические заявления о том, что конкуренция ведет к ухудшению качества продуктов (Bond, 1984; Bereger and Udell, 1992). Точно так же анализ рынков медицинских услуг и других страховых продуктов не смог обнаружить каких-либо доказательств, позволяющих утверждать, что отрицательный отбор препятствует эффективному функционированию таких рынков (Browne and Dorphinghaus, 1993; Cawley and Philipson, 1999; Chiappore and Salanie, 2000). Там, где неоклассическая теория характеризует создание репутации и другие предпринимательские ответы на «провалы рынка» как «расточительство», поскольку они отвлекают ресурсы от непосредственного производства, с позиции, разрабатывавшейся Хайеком, конкуренция по этим параметрам является деятельностью, создающей дополнительную ценность, которая помогает преодолеть, пусть и «несовершенно», условия «реального мира», отклоняющиеся от модели общего равновесия. По существу теория провалов рынка не дает никаких оснований полагать, что издержки на преодоление информационной асимметрии были бы меньшими в случае государственной собственности или регулирования.

Искаженное изложение Коуза и игнорирование теории общественного выбора

Наконец, еще одной слабой стороной новых представлений о провалах рынка является пренебрежение открытиями, сделанными в рамках школ прав собственности и общественного выбора. В частности, Стиглиц оспаривает аргументацию Коуза в пользу эффективности частной собственности на том основании, что тот игнорирует транзакционные издержки, проблему «принципал-агент» и информационную асимметрию, характерные для рыночных процессов в «реальном мире». Он пишет: «Коуз ошибался, предполагая, что не существует транзакционных и информационных издержек. Однако центральный аргумент его книги состоит в том, что информационные издержки… распространены повсеместно. Предположение об отсутствии информационных издержек при анализе экономического поведения и экономической организации подобно постановке «Гамлета» без Гамлета» (Stiglitz, 1994: 174).

Но Стиглиц, судя по всему, не слишком внимательно читал Коуза и, по сути дела, полностью исказил его позицию. На самом деле Коуз (Coase, 1989: 179; Коуз, 2007: 166) писал на эту тему следующее: «Причина заблуждения экономистов была в том, что их теоретическая система не учитывала фактор, весьма существенный для того, кто намерен изучать воздействие изменений законов на размещение ресурсов. Этот неучтенный фактор и есть транзакционные издержки».