Классная штучка

В среду вернулась Бланш, и он был искренне рад их встрече. Несмотря на позднее время, а также усталость после длительного и непростого перелета Бланш настояла на том, чтобы он повел её ужинать в ресторан, где они могли спокойно поговорить вдвоем.

Как всегда, она много смеялась, шутила и изрядно развеселила его рассказом о своих похождениях в Сиднее. Потом же вполне серьезно сказала, что очень рада вернуться, добавив, что здорово соскучилась.

Джулиан был сильно обескуражен, когда она рассказала ему об одном романчике, который там закрутила. Причину тому он и сам толком понять не мог, поскольку уже давно подозревал, что Бланш ему изменяет. И все же её откровения повергли его в настоящее смятение. Бланш пояснила, что не хочет скрывать от него чего бы то ни было, присовокупив тут же, что, хотя и получила удовольствие, но роман это всего лишь любовная интрижка, а вот он, Джулиан - единственный мужчина, которого она любит по-настоящему.

- Я же прекрасно понимаю, что и у тебя наверняка были любовницы, сказала она. - И не пытайся отпираться. Я не слепая и вижу, как вьются вокруг тебя женщины. На твоем месте никакой святой не выдержал бы. Но ты не бойся - я ничего против не имею. Это вполне нормально. В конце концов до свадьбы все должны нагуляться. Тогда ни одному из нас не придется потом жалеть об упущенном времени.

Джулиан ответил только, что вполне с ней согласен.

- Ну так что? - задорно подначила она. - Как их звали? Или, может, ты всего одной довольствовался?

Джулиан со смехом отмахнулся, сказав, что их было слишком много, чтобы он всех запомнил. Потом добавил, что очень её возвращению, ибо теперь ему не придется больше отбиваться от толп назойливых поклонниц. Ему не хотелось рассказывать про Эшли. Джулиану казалось, что тем самым он, если и не втоптал бы в грязь их чувства, но уж принизил бы точно. Поэтому он решил умолчать.

Затем они обсудили письмо, которое прислала ему Бланш несколько недель назад и в котором интересовалась, не возражает ли он против того, чтобы они объявили о дате своего бракосочетания, собравшись в канун рождества в тесной компании у её отца. Джулиан взял её за руку и, улыбнувшись. Сказал, что конечно же не возражает. В итоге последние два дня они посвятили приготовлениям к свадьбе.

Вот и сейчас он задержался на работе в какой-то мере по причине грядущего медового месяца. Он хотел спокойно просмотреть атлас в надежде, что почерпнет из него какие-нибудь идеи. Тем не менее, отпустив домой секретаршу, он так ничем и не занялся. В голове царил полный бедлам. Как ни пытался Джулиан заставить себя думать о работе, о Рождестве, о свадьбе ничего не выходило. Все его мысли упорно возвращались к Эшли.

Он заметил, как она посмотрела на него, когда, выйдя из своего кабинета, Джулиан увидел, что Эшли разговаривает с его секретаршей. Он также обратил внимание, что в последнюю неделю Эшли вообще сделалась особенно приветливой с Амандой; и он знал - почему. Эшли страдала, и он это чувствовал, хотя она и старалась не показывать вида. Джулиан прекрасно понимал, чего ей это стоит. Ведь он и сам жестоко терзался. Но выхода не было. Он сам положил конец их отношениям. Он собирался жениться на Бланш он хотел на ней жениться. Однако и расставаться с Эшли ему было мучительно больно.

Особенно трудно ему было оттого, что каждый день он видел Эшли, разговаривал с ней. Джулиан не хотел, не мог предложить ей уйти. Эшли не заслуживала такой участи. Он и без того ненавидел себя лютой ненавистью. В ту злосчастную ночь ему понадобилось собрать в кулак всю свою волю, чтобы уйти от нее. Джулиан понимал, что никогда не забудет тот полное растерянности и горя выражение, которое появилось в глазах Эшли, когда она поняла, что он так и не скажет ей, что любит её. А елка? Черт бы её побрал! Ведь Эшли для него её нарядила! И накупила такую уйму подарков - все для него! А он так обошелся с ней. Скотина! Не следовало ему заходить с ней так далеко. Каким болваном он был, рассчитывая, что в конечном итоге все само собой кончится. В итоге они оба страдали, а он ничего не мог поделать.

Джулиан встал и обошел вокруг стола. Затем вернулся на место. Подошел к окну, постоял, посмотрел вниз. На улице царил полный беспорядок. Машины застряли в пробке. Джулиан принялся бесцельно мерить шагами кабинет. Наконец не выдержал и, открыв встроенный в стену бар, вытащил бутылку джина и налил себе в стакан. Добавил тоник со льдом. Он понимал, что ведет себя по-дурацки, но бремя вины давило на его плечи слишком тяжким грузом.

Ему отчаянно недоставало Эшли. Он любил её. Да, черт побери! Любил всем сердцем. Но ведь и Бланш он тоже любил! Правда, совершенно иначе. Не говоря уж о том, что все знали: он женится на Бланш. Обратного пути не было, он давно отрезал себе пути к отступлению. Не то, что с Эшли. Как он мог так поступить с ней? Да, в работе Эшли была хваткая и уверенная в себе, но вот в личной жизни, во всем, что касалось любви и её ребенка... Да, она такая ранимая и беззащитная, а он ухитрился ударить её в самом чувствительном месте.