Клятва Люка Болдуина

Но верный Боцман не унимался. И тут на глазах у Жужу сеньорита Тина непонятным образом исчезла, провалившись в таинственную пустоту в стене. Вот именно: провалилась в пустоту, и он слышал, как она хлопает крыльями за стеной. Волосы на голове Жужу и жесткая шерстка на теле Боцмана встали дыбом от ужаса. Остолбенев, они смотрели друг на друга.

— Что бы это значило? – удивился Жужу.

Но так как Жужу был капитаном решительным и бесстрашным, то он пододвинул кресло к стене, встал на него и, просунув руку за балку, обнаружил широкое отверстие.

У мальчика перехватило дыхание, сердце бешено забилось. Он сразу вспомнил все, что рассказывала ему тетушка Этель о потайных ходах, которые провел прадед еще во время великих войн.

Жужу стал искать секретный замок и не замедлил его найти с внутренней стороны балки. Затем он толкнул фальшивую стену, которая медленно отодвинулась, и перед Жужу открылся заплесневелый, черный и загадочный тайник великого прадеда.

— Вот чудо! – прошептал Жужу; глаза его заблестели, лицо раскраснелось от удовольствия. – Никогда бы не поверил, что на свете существуют такие чудеса! Это, – добавил он, обращаясь к застывшей в изумлении команде

«Одиссея», – самое важное событие, которое произошло на борту нашего корабля с тех пор, как мы вышли в открытое море. Поклянемся же хранить эту тайну даже ценой собственной жизни.

Жужу выстроил свою команду во фронт, и все поклялись свято хранить тайну. Никто никогда ничего о ней не узнает.

Жужу быстро обследовал тайник – небольшое углубление в стене, где свободно могли поместиться два сидящих человека. Вниз вела узкая, темная, затхлая лестница, при одном виде которой на голове дыбом вставали волосы. Это волнующее открытие так потрясло Жужу, что он не мог двинуться с места. Словно угадывая желание мальчика, Боцман стал обнюхивать ступеньки лестницы и, подняв уши и хвост торчком, посмотрел на друга широко открытыми глазами, как бы призывая: «Не бойся! Иди за мной! Надо же разведать!»

Жужу взял карманный фонарик и, стараясь не замечать, как дрожат у него руки, начал трудный спуск по темной, узкой лестнице. Настолько узкой, что боками он касался стен. «Хорошо еще, что прадед был худым, во всяком случае, так он выглядит на портрете в гостиной, –

подумал Жужу. – Если бы он оказался таким толстым, как, например, Руфа, вряд ли он смог бы здесь пройти...»

Спускались медленно, стараясь не шуметь. Спуск был очень крутым. «Почему он не сделал тайник на нижнем этаже? – подумал Жужу, но, тут же спохватившись, решил: – Но тогда бы он не принадлежал мне, мне одному».

Наконец до него донеслось характерное журчание.

«Так журчит вода в пруду»,– подумал Жужу, и сердце его встрепенулось. Здесь лестница обрывалась и подземный коридор расширялся. Идти стало легче. Вскоре показался выход, заросший бурьяном, наполовину заваленный ветками и камнями. Сквозь них едва просеивался слабый золотистый свет.

Через несколько минут голова Жужу и морда Боцмана, покрытые паутиной, травой и сухими листьями, показались над землей, у самого сливового дерева возле пруда, где так любил мечтать Жужу.

— А я ничего и не подозревал! – прошептал Жужу.

Они вылезли на поверхность, отряхиваясь от паутины и вдыхая всей грудью свежий воздух.

Жужу снова прикрыл выход из тайника камнями и ветками и, взволнованный, вместе с Боцманом обычным путем вернулся на «Одиссея».

Весь вечер Жужу был очень возбужден. Вспоминались разные военные эпизоды, слышанные от тетушки Этель и прочитанные в книгах, и в нем вновь пробудились постоянный страх перед сложностью и неизведанностью мира и желание объездить и познать его. Высунувшись в окошко, он смотрел вдаль, в сторону лагеря для заключенных.

Много раз видел он наголо обритых арестантов, которые колонной быстро шли к мессе или на работу в карьер.

Алюминиевые ложки и миски, подвязанные к поясу, позвякивали при ходьбе. Глядя на этих людей, мальчик испытывал непреодолимое любопытство, и было в них чтото жуткое и вместе с тем притягательное. И всякий раз у него возникало ощущение, что мир необъятно велик, непонятен, жесток и неблагодарен. Совсем не похож на тот маленький мирок, который окружал его в доме трех сеньорит и на «Одиссее». К вечеру над бараком поднимался столб дыма, а ночью стражники разжигали костры, которые заливали своим красноватым светом склоны гор.

— Сколько еще существует на свете вещей, о которых я ничего не знаю! – с тревогой задумчиво произнес Жужу.

К ужину он спустился с «Одиссея» и встретился с тетушками в гостиной за столом.

— У тебя нет аппетита?

— У тебя болит голова?

— Какой ты красный! Не повышена ли у тебя температура? Ты, наверное, опять был у реки и промочил ноги?

Жужу все отрицал, но поел без всякого аппетита и лег спать, обуреваемый самыми фантастическими и пугающими мыслями. Заснул он позже обычного, и всю ночь ему снилось, будто «Одиссей» потерпел кораблекрушение, а Боцман, Флорентина и он плывут по воде на доске. Наконец голос тетушки Ману вернул его к действительности, и начался новый трудовой день.

4. ОХОТА НА ВОЛКОВ