Клятва Люка Болдуина

Из только что замешенного теста вылепила маленькие сдобные булочки, и они выстроились вереницей на белой клеенке. Пальцы Жужу беспокойно задвигались в карманах. Он с виноватым видом подошел к столу, где тетушка

Лео поливала шоколадным кремом пирожные.

— Я хочу есть, – сказал он, – я очень хочу есть.

Тетушка Лео ласково взглянула на мальчика.

— Конечно, мой козлик, – вздохнула она. – Ты принес много дров. Да еще в такой холод!

В глубине души тетушка Лео считала, что Ману слишком сурово обращается с мальчиком, и осуждала ее метод воспитания. Жужу умоляюще посмотрел на тетушку, и сердце доброй женщины совсем растаяло.

— Хочешь бутербродик, моя ласточка?

— Да, – ответил он. – Но не бутербродик, а бутерброд.

А еще лучше большой бутерброд. В общем, огромный бутербродище.

Руфа недовольно покосилась на мальчика. Она терпеть не могла, когда кто-нибудь ел в неположенные часы и тем самым нарушал установленный в доме распорядок.

— Руфа, – обратилась к ней тетушка Лео, не замечая осуждающего взгляда кухарки, – сделай бутерброд для

Жужу.

— Я сам сделаю, – поспешно сказал Жужу. И опрометью бросился в кладовку. Ему только это и надо было.

Жужу незаметно засунул под рубаху круг копченой колбасы и кусок сыру. Встав на табуретку, снял с гвоздя нож и отрезал часть окорока. Схватил буханку хлеба и, поколебавшись секунду, разделил пополам. Получился такой огромный бутербродище, какого еще свет не видывал.

Затем, прихватив банку, наполненную доверху молотым перцем, Жужу спрятал ее под джемпер и пулей вылетел из кладовки.

В передней Жужу остановился перевести дух. Вытащил колбасу и сыр, аккуратно прикрыл курткой и быстро поднялся на чердак.

Очутившись на «Одиссее», он с облегчением вздохнул и уселся в свое капитанское кресло.

— Теперь, – сказал он,– мне надо позаботиться о том, чтобы привести сюда безбилетного пассажира. Но сначала я должен принять все меры предосторожности.

Чтобы не вызвать подозрения своим поведением, Жужу спустился вниз, засунув руки в карманы и насвистывая.

«Хоть бы подольше шел снег, – подумал он. – Тогда бы замело наши следы. .»

Большие пузатые часы начали свой перезвон. Сердце

Жужу замерло.

Вдруг открылась дверь, и вместе с порывом ветра на пороге появилась тетушка Ману.

— Жужу, иди сюда! – позвала она. – Возьми лопату и непромокаемый плащ.

— А что... что мы будем делать?.. – пробормотал он.

— Надо расчистить снег перед дверью. Это поможет нам немного размяться. Зима располагает крестьянина к лени, а когда приходит лето, он становится нетрудоспособен. Нельзя отвыкать от работы. Идем, Жужу!

Сердце у Жужу упало. Он почувствовал себя птицей, попавшей в капкан.

И тут мальчика осенила счастливая мысль. Он закатил глаза и, обхватив голову руками, простонал:

— Я болен, я болен, тетушка Ману! Я болен!

Тетушка Ману открыла от изумления рот. Правда, Жужу никогда не проявлял чрезмерного рвения к работе, но подобной комедии еще ни разу не разыгрывал.

— Прекрати гримасничать! – прикрикнула она на него.– Ты что, думаешь, я дурочка?

В эту минуту на лестнице появилась тетушка Этель со своими неизменными книгами и тетрадками в руках, гусиным пером за правым ухом и очками, съехавшими на нос.

— Погоди, сестра, – вмешалась она, – погоди. Вряд ли это комедия. Сегодня во время занятий мне показалось его поведение несколько необычным.

Жужу бросил на тетушку Этель взгляд, полный благодарности. Сеньорита Этельвина, обычно не замечавшая ничего вокруг, на сей раз явилась к нему на помощь, словно ангел-хранитель. И мальчик ничуть не удивился бы, если бы из-под шали, наброшенной на ее плечи, вдруг выглянула пара красивых крыльев.

И тут же, будто по мановению волшебной палочки, перед ним выросла тетушка Лео. Она слышала последние слова и со вздохом воскликнула:

— Козленочек мой! Я тоже заметила, что ты ведешь себя как-то странно! Бедняжка, тебя заставляют работать, как мужчину, а ты всего-навсего дитя!

Тетушка Ману подошла к Жужу, пощупала рукой лоб, велела высунуть язык и показать зубы (так обычно она осматривала лошадей).

— Ну ладно, ладно, – уступила она. – У тебя, кажется, действительно жар.

Тетушка Лео приготовила «укрепляющий напиток».

Так она называла питье, приготовленное из стакана горячего молока, двух сырых яиц, рома, корицы и кусочка масла. Этот напиток славился тем, что вызывал тошноту у всякого, кто его принимал.

Уложив Жужу в постель с грелкой в ногах и хорошо протопив печь, тетушка Лео поцеловала его в кончик носа и сказала:

— Постарайся уснуть, дорогой. Я послежу, чтобы тебе никто не мешал.

Она дала ему выпить свой знаменитый «укрепляющий напиток», который Жужу ненавидел так крепко, как это заслуживало его название. Едва только дверь за безмятежной фигурой тетушки Лео закрылась, комната погрузилась в розовую полутьму, которую отбрасывал огонь в печи. В

наступившей тишине будильник отбивал свое «тик-так».

Жужу вспотел, сердце его бешено колотилось.

Он бросил безнадежный взгляд на будильник и с ужасом увидел, что стрелки приближаются к пятнадцати минутам первого. Несмотря на жару, его пробрала дрожь.

Скорее! Нельзя терять ни минуты.