Клич войны

‘Вы посылаете наш самый быстрый корабль в страну, которую быстро захватывают ...

‘Нет никаких оснований предполагать это.’

- О, не говори глупостей, Леон. Я умею читать по-арабски, и поверьте мне, арабские газеты не суетятся вокруг плохих новостей, как английские. Немцы снова держат нас в бегах. Так что Уэйвелл хочет, чтобы вы вытащили оттуда что-нибудь или кого-нибудь, прежде чем они двинутся в Афины. Я думаю, что имею право знать, что именно вы кладете на один из наших кораблей.’

- Спроси Уэйвелла, а почему бы и нет? Он может решить, хочет ли он вам рассказать. А я тем временем поеду в Грецию со Звездой, так что ты будешь за главного, пока меня не будет.’

Лицо Фрэнсиса внезапно просветлело.

- Да, я так и думал, что тебе понравится, - сказал Леон. - ‘Но это чисто вопрос повседневного управления. Ни одно важное решение не должно приниматься без моего особого одобрения. И если я услышу, что ты выражаешь хоть малейшее неверие в нашу окончательную победу, клянусь Богом, я вышвырну тебя из здания.’

‘Я проигнорирую эту угрозу и клевету, стоящую за ней. И тебе это тоже не делает чести, Леон.’

Зазвонил телефон, стоявший во главе стола рядом с креслом Леона. Он подошел и поднял ее. Это был Анвар: "Орудия прибыли в порт, Мистер Леон. Мне сказали, что есть шесть грузовиков с оружием и еще два с боеприпасами и монтажным оборудованием. Если вы могли бы сказать мне, где должны быть размещены пушки, я позабочусь о том, чтобы работа началась немедленно. Мне сказали, что флот также предоставил людей для помощи в установке орудий, а также дюжину человек, чтобы стрелять из них. Они настаивают, что это лучше, чем иметь необученных моряков, которые в любом случае должны выполнять свои обязанности.’

Леон видел в этом смысл и оценил щедрость предложения. Уэйвелл, должно быть, ясно дал понять Каннингему, что требуется полное сотрудничество. ‘Очень хорошо, - сказал он, - Я хочу, чтобы все моряки были одеты точно так же, как наши парни. Нельзя, чтобы они выделялись. Что касается расположения орудий, то тут все очень просто. Один комплект должен быть установлен на носу, а другой -на корме. Остальные четверо поднимаются на верхнюю палубу, над мостиком, по одному на каждом углу.’

‘Чтобы они образовали квадрат вокруг трубы?’

‘Именно.’

‘Все будет сделано так, как вы прикажете. А вам, мистер Леон, я желаю счастливого пути.’

- Спасибо, Анвар.’

- Мисс Шафран вернется с вами из Греции?’

- Искренне надеюсь на это.’

- Тогда пусть Бог Всемогущий и Всемилостивый присмотрит за ней в ее путешествии.’

Через час Леон уже был на пути в Александрию. В обеденный перерыв Фрэнсис сообщил секретарше, что его не будет около часа.

- Вы обедаете в клубе, сэр?- спросила она.

‘Что-то в этом роде, но я еще не решил, где именно.’

‘Очень хорошо.’

Но как только он покинул торговую контору Кортни, он не направился ни в один из приятных клубов и ресторанов, которые покровительствовали ведущие члены британской общины в Каире. Вместо этого он отправился в Старый город, в переулки, где было мало белых лиц, направляясь в ресторан, где он мог оставить зашифрованное сообщение для Хасана аль-Банны. Его содержание будет передано в Берлин методами, которые Фрэнсис был более чем счастлив не знать. Он предположил, что передние станции прослушивания Африканского корпуса могут перехватить передачу из Каира, отправленную в определенное время на определенной частоте, а затем передать сообщение в Берлин. Но на самом деле это была не его проблема.

Леон почти сдержал свое слово. "Звезда Хартума" отчалила от Александрийских доков в десять минут первого ночи. Как только капитан Джерри Макалун, крепкий Ольстерец, замаринованный солнцем, солью и алкоголем, увидел корабль в открытой воде и убедился, что соблюдается полное затемнение, он сел рядом с Леоном и младшим лейтенантом флота, отвечающим за артиллеристов. Его звали Джейми Рэндольф, его подбородок выглядел так, словно никогда не нуждался в бритве, и он казался едва достаточно взрослым, чтобы заказать выпивку в пабе, не говоря уже о том, чтобы командовать людьми в бою. Но Леон вспомнил свои первые дни в Королевских африканских стрелковых войсках и понял, что он был не старше, когда командовал своим первым взводом.

- Позволь мне кое-что прояснить, Рэндольф, - проворчал Макалун. ‘Мне не нравится смешивать моряков торгового флота с моряками военного флота. По моему опыту, это приводит к неприятностям. Но я не собираюсь драться на этом корабле. Я ясно выражаюсь?’

‘Совершенно верно, сэр, - ответил Рэндольф, глядя шкиперу прямо в глаза и ничуть не дрогнув.

‘Я знаю, что могу контролировать своих людей. Что я хочу знать, так это то, можешь ли ты контролировать свою?’

‘Я был бы плохим офицером, если бы не мог ... если на борту и есть беспорядок, то не от моих людей. ’

Макалун взглянул на юношу с первыми проблесками уважения.

- Убедись, что это не так, - сказал он.