Клич войны

- Грабить чужие сокровища - вот основа всей Британской империи, - сказала Сантен с кривой усмешкой.

- Это ... и победа над французами.’

- Туше! - она рассмеялась.

В этот момент распахнулись двери гостиной, в которой они сидели, и в комнату ворвались два разгоряченных, раскрасневшихся подростка в запыленной одежде и со спутанными от пота волосами.

‘Ну и как все прошло?’

- Я ему показала!- Торжествующе воскликнула Шафран. - Я заставила его отступить.’

‘Только потому, что я позволил тебе, - возразил Шаса.

- Успокойся, Шаса, и расскажи мне, что случилось, - приказала Сантен.

- Ну, мама, мы пошли в конюшню, и я сказал ей, что у меня есть два пони, и один из них -Сливовый пудинг, который очень надежный и опытный, а другой - Тигровая акула, которая быстрее и сильнее, но дикая и очень трудно управляемая. И я сказал, что она может выбрать, на какой из них ей хочется покататься, и я подумал, что она обязательно выберет Сливовый пудинг ...

- Но я выбрала Тигровую акулу!- сказала Шафран.

‘Ну конечно, - сказал Леон, который понял это сразу, как только услышал рассказ Шасы о двух животных.

‘И мы немного поиграли, просто стучали, и это было весело, и Шаса был совсем неплох ...

‘Я лучше, чем “совсем неплох”!- Возмутился Шаса, негодующе, но в то же время точно.

‘А потом мяч оказался в центре поля, и мы оба бросились за ним, - сказала Шафран.

‘Мы пошли “В глотку", - сказал Шаса. ‘Точно так же, как я поступил с Максом Теуниссеном в финале, помнишь, мама?’

Лицо Сантен внезапно побелело. "Залезть в глотку" -так в поло называли полную лобовую атаку между двумя игроками, скачущими прямо друг на друга, лоб в лоб, и Шаса проделал тот же трюк, чтобы выиграть свой турнир по поло. Это был один из самых ужасных моментов в жизни Сантен - видеть, как безумие берсеркера овладевает ее сыном, когда он бросил Тигровую акулу на мальчика Теуниссена и его пони. Если бы две лошади столкнулись на полном скаку, их, конечно, пришлось бы усыпить, и оба их всадника могли быть серьезно ранены или даже убиты. В самый последний момент нервы Теуниссена не выдержали, он свернул, и Шаса пробил мимо него мячом в ворота.

Мысль о том, что он даже подумывал проделать тот же трюк с гостем, да еще с гостьей, которая приходилась ему родственницей, девушкой и моложе его, ужаснула ее.

‘Что ты сделал? - Ахнула Сантен. Вопрос был риторическим. Прежде чем сын успел ответить, она поднялась на ноги, посмотрела Шасе в глаза и проскрежетала: Да как ты смеешь? Это непростительно невоспитанное, глупое, безответственное и опасное поведение. Вам повезло, что вы оба не едете в больницу. Иди в свою комнату прямо сейчас. Прямо сейчас!’

Шаса выглядел оскорбленным. Он прикусил нижнюю губу, пытаясь сдержать слезы. - Простите меня, кузина Сантен, но Шаса ни в чем не виноват. Я была тем, кто бросился на него. И он убрался с дороги ... и я знаю, что ты не был пугливым котом, Шаса, хотя я и говорила, что это так. Ты просто не хотел причинить мне боль.’

В комнате воцарилась тишина. Леон на мгновение заколебался, не желая брать на себя ответственность в чужом доме и с его ребенком, но он понял, что был единственным человеком в комнате, еще не вовлеченным в спор.

‘Вот именно, - сказал он. - давай разберемся, ладно? Шафран, ты очень хорошо сделала, что призналась. Но вы не виноваты, что избежали определенных действий. Вы оба подвергли себя опасности, и мы оба знаем, что ты сделала это только потому, что упрямо делала все, что мог сделать мальчик, и хотела показать Шасе. Теперь у него неприятности, и я думаю, что это довольно плохое шоу. Ты должна перед ним извиниться.’

Шафран поморщилась, поняла, что она не права, и сказала: «Мне жаль, что я избегаю определенных действий. Я не хотела, чтобы у вас были неприятности.

‘Все в порядке.’

- Что касается тебя, Шаса, - продолжал Леон, - пусть это послужит тебе уроком. Вести себя не по-джентльменски с дамами, особенно с Леди Кортни, грубо и крайне неблагоразумно, потому что, поверьте мне, мой мальчик, они сопротивляются. Честно говоря, если есть молодой человек, который должен знать, на что способны женщины, то это ты. Просто подумай о своей матери, ради бога, и обо всем, что она сделала. Ты сомневаешься в ее способностях только потому, что она женщина?’

- Нет, сэр.’

-И ты сожалеешь, что усомнился в Шафран?"’

- Да, сэр."’

‘Хорошо. Потом все уладится, и все будет хорошо. А теперь, Шафран, у тебя был очень длинный день. Я думаю, тебе следует пойти и принять ванну, и, возможно, если ты вежливо попросишь кузину Сантен, она принесет ужин в твою комнату. Немного еды и ранняя ночь - вот что тебе нужно, девочка моя.’

- Хорошая мысль, - сказала Сантен. ‘И я думаю, что ты должен сделать то же самое, Шаса. Ванна, ужин и постель ... утром мы все сможем начать сначала.’

Шаса и Шафран вместе поднялись наверх. Добравшись до лестничной площадки, они остановились, прежде чем разойтись по комнатам.

- Знаешь, я бы не отступила, если бы меня схватили за горло, - сказала Шафран. - Даже если бы ты не убрался с дороги.’