Клиника Сперанского

— Ты зеленый брат и должен знать, что так просто из братьев не уходят, — ответил «Тарас».

— Но я уже уходил.

— Ты не был посвящен в братья. Теперь ты брат и я вижу на тебе кровь. Кого убил?

— Башкирова, — ответил Новиков. — Следующим будет Жабьев, потом Шубенкин.

— Я просто ушел, и где я теперь? — сказал «Тарас». — А ты уничтожаешь сотрудников среднего звена и на что-то еще надеешься? Это банда, сударь, я уже предупреждал. Чертовщина, бесовство, рядом с которым даже сатанизм — невинные шалости младенцев.

— А что случилось с длинным, который жил у тебя? — спросил Новиков.

— Закатали в асфальт, — ответил «Тарас». — Я даже знаю, где.

— За что?

Новиков торопился, так как видел, что с каждым словом «Тарас» теряет часть своей эфирной массы, та отваливалась бесформенным комом, потом таяла.

— Хотел сдать хромоногого.

Вот оно — предсказание Редутова.

— Хромоногий в инвалидной коляске? — спросил Новиков.

— Да.

— Где его искать?

— Газетный переулок, — тихо-тихо ответил «Тарас» и развалился.

Гаврик тоскливо завыл.

«И половины не спросил, чего хотел» — подумал Новиков. Хотел было погладить пса, потерявшего друга, но передумал. Там такая хлеборезка, отчекрыжит конечность и не заметит.

У Гаврика вдруг начали наливаться кровью глаза, уши прижались к голове, обнажились здоровенные клыки и пошло этакое нагнетание экспрессии, когда в горле клокочет сдерживаемое рычание, а потом — раз — и приступ волчьего бешенства, когда от овечек остаются лишь рожки да ножки. Это в нем просыпался хозяин, цербер, теперь так просто к могиле не подойти.

Новиков поспешил прочь от греха подальше, ибо опять же некстати вспомнился Редутов с его предупреждением насчет собак и самолетов.

Глава 22. Как учили

Ожидая Новикова, Егор врубил тяжелый рок, но потихонечку, с учетом близости печального места. Когда Андрей, вернувшись, уселся рядом, спросил: «Ну, как „Тарас“?»

Вместо ответа тот вынул мобильник и набрал номер.

Сказал вполголоса:

— Где и когда?.. С Макеева… Желательно пораньше. Хорошо, едем.

Спрятав мобильник, повернулся к Егору:

— Дуй на Полянку. Ты со временем-то как?

— Мог бы сначала второе спросить, а потом уже дуй, — проворчал Егор, потом расплылся: — Пошутил я, товарищ капитан. В полном вашем распоряжении.

— Во-во, — согласился Новиков. — Поэтому дуй, Юрий Николаевич ждать будут…

Кузнецов в длинном черном пальто с поднятым воротником и в кожаной кепочке ждал рядом с метро. Поблизости с совочком крутился дворник в оранжевой куртке, прибирал окурки. Егор тормознул у тротуара, и Кузнецов шустро так, не по комплекции, юркнул на заднее сиденье. Егор тут же тронулся.

— Пристал, как банный лист, — сказал Кузнецов, снимая кепку.

— Я, что ли? — уточнил Новиков.

— Дворник, ети его за ногу, — ответил Кузнецов. — Мелет и мелет про свою родню. А они, восточные, как кролики.

— Куда? — спросил Егор.

— Сверни в переулок и паркуйся, — сказал Кузнецов. — Будем общаться по-шпионски, в машине.

— По-ухановски, — поддакнул Новиков, раздумывая, как бы поделикатнее сплавить Егора, но тот оказался молодцом, припарковав машину у тротуара, буркнул, что сгоняет за газетой, и оставил их одних.

— Не доверяешь? — спросил Кузнецов.

— Он служит у Сапрыкина, — ответил Новиков. — Правда, и я служу у Сапрыкина, но я-то другое дело.

— Ты — другое дело, — согласился Кузнецов. — То есть, как — служишь у Сапрыкина?

— Жизнь припёрла, — вздохнул Новиков. — Короче, дело такое…

И рассказал ему о визите к Сапрыкину, о посещении Башкирова, о разговоре с «Тарасом». Уложился в десять минут, а Егора всё не было.

— Газетный переулок, Газетный переулок, — задумчиво повторил Кузнецов. — Постой, там же Следственный комитет МВД. Под самым носом. Ну, нахалы. Что думаешь делать?

— Прочесать бы все дома от чердаков до подвалов, — ответил Новиков. — Там их кот наплакал. Но это нереально, а поэтому полазить бы по фирмочкам, этих гораздо меньше. Авось где-нибудь хромой и объявится. Короче, люди нужны.

— Остались ты да Егор, — Кузнецов почесал крутой лоб. — Ну, найдешь ты этого хромого, а с чем подъедешь? Извините, мол, но мне астролог предсказал вас бояться. Разрешите произвести обыск. А?

— Зачем же? — усмехнулся Новиков. — Установить наблюдение, кто приходит часто, кто редко, куда эти, кто часто, кроме Газетного переулка наведываются, короче, срисовать всю сеть. Если длинный хотел его сдать, то, значит, было за что.

— Это еще полгода псу под хвост, — сказал Кузнецов. — Не легче ли взять за гузку Фадеева и хорошенько потрясти?

— Давно надо, — подхватил Новиков, и в это время появился Егор с газетой.

Улыбаясь чему-то, сел на свое место, спросил:

— Ну что, совещание продолжается?

— Подробности у Андрея Петровича, — ответил Кузнецов. — Так, стало быть, действуйте, хлопцы. Ищите по фирмочкам.

— А полгода? — спросил Новиков.

— Что ж теперь.

— Можно мне? — сказал Егор. — Я тут пообщался с дворником. Нас ждут в Газетном переулке.

— С каким дворником? — нахмурился Кузнецов.