Клинки Приречья (ЛП)

Мудренее стало, как они затеяли подсылать парней, которых мы знали. Первым Пижон пожаловал, отпрыск Стеффи — он еще чванился, как павлин, когда модный мечник из Города взял его на выучку, а Стеффи потом всем тут уши прожужжала, что ее чадушко теперь в фехтовальщиках при доме какого-то нобиля, оттого и не наведывается. Как Пижон заявился к Розали, его мамаша на радостях сама не своя сделалась. Признаться сказать, вид он имел хоть куда: дюжий, откормленный и одет с иголочки. Платье, хотя, было на нем не цветов благородного какого дома. Вот мы и решили, что он здесь не по службе, только маху дали. Ну, заказал он на всех по чарочке и спрашивает: «Что-де нового?», а может: «Что слышно?», а может, чего еще в том же духе.

Мы друг с дружкой переглянулись. Не мог он не знать.

— Ищешь Сент-Вира? — Розали ему в лоб. Пижон ей никогда особо не нравился.

Пижон ухмыльнулся. Зубы у него крепкие.

— А если и так?

— Так — так так. Его все ищут. Но тебе пофартило.

Тут они, Сент-Вир и Алек, рука об руку и вошли. Алек смеялся, вскинув голову. А Сент-Вир его слушал со своей всегдашней полуулыбкой.

Все примолкли, даже вида не делая, что толковали не о них.

Сент-Вир парень обычливый. Кивнул всем в зале. Хотя на деле просто осматривался, а когда Алек подошел к стойке и заказал пива, то сгреб его за локоть и отодвинул подальше.

— Опять? — спросил Алек.

— Опять, — отозвался его приятель.

Пижон улыбнулся:

— Сент-Вир.

Тут Стеффи влезла — сплошь титьки да кудряшки.

— Помнишь моего сынка Пижона, а, Ричард? Вот, своей персоной, навестить нас пришел.

Пижон не снизошел хоть бы велеть ей заткнуться. Дальше свое гнул:

— Ты примешь мой вызов?

— От лица Его светлости? — спросил Сент-Вир. — Потому как если ты просто выпендриваешься, то лучше не надо.

Пижон выпрямился, враз сделавшись тем слугой знатного дома, каким уж выучился быть.

— Я бросаю вызов. Наследнику Тремонтеня. — Он кивнул на Алека, который усердно теребил выстрепанную нитку на манжете. — Это он?

Сент-Вир передвинулся, оттесняя Пижона подальше от Алека.

— Даже не думай.

— Тогда защищайся. — Пижон вытащил меч. Над верхней губой уже блестели бусины пота. Но по виду он наторелый был. Посетители отступили в стороны, делая ставки. Я сколько смог принял, вот и прозевал часть баталии. Тут Стеффи заголосила:

— Нет-нет-нет-нет-нет, — и Розали обхватила ее руками.

Сент-Вир пригвоздил к полу взмокшего Пижона, приставив клинок ему к горлу. К горлу, не к сердцу.

Сент-Вир окликнул:

— Алек?

Алек и сам взмок, все волосы с лица откидывал.

— Что?

— Спроси его. Спроси, кто его послал.

Мы ушам своим не поверили. Ежели мечники чего не делают, так не задают этого вопроса. Покровитель платит — он и музыку заказывает, он и опекает своего ставленника, вот тот и помалкивает. Таковы правила.

— Мне плевать, кто его послал. Шли бы они все к чертям собачьим.

— Значит, убить его?

Стеффи завопила.

— Да нет, — сказал Алек. — На кой? — И отвернулся.

Он вышел из таверны, и за ним Сент-Вир. А мы стояли, таращась на человека на полу.

— Хня, — пробормотал Пижон. Он трясся и не мог подняться на ноги. — Вот же хня.

***

На другой день меня осенило. Я поджидал Алека на улице, а не у Розали, где каждый мог нас увидеть. Ну, дождался, пока он вышел с корзиной, направляясь на рынок, подкатил к нему и говорю:

— Гляди, какая тут штука.

Он на меня глаза скосил вдоль своего шнобеля. Сверху вниз. Ну, что поделать, если я коротышка.

— Ага, — говорит, — вижу.

Я пропустил подколку мимо ушей. Куда денешься. И свое веду:

— Может, хочешь чего передать? Кому-то на Всхолмье? На словах, не на бумаге?

Он просто смотрел на меня. Но без этого своего гонора. Слушал, чуток опустив подбородок. И глаза у него были престранные.

— Можешь мне доверять. — Я старался не частить — говорят, есть за мной такой грешок. Получалось не очень — против его чудных глаз и безмолвствия. — Скажем, предложишь им что-то. Ну, не знаю, сотню золотых, тысячу… во что там они ставят дело? — Он фыркнул. — Тебе-то оно не надо, а вот им — куда как. Чего б ни воспользоваться? Всем камень с души, и ты в прибыли. И им хорошо, и тебе справно, и каждый при своем.

Он медленно произнес:

— Я не думал об этом.

Ха, еще бы.

Говорю ему:

— Только слово скажи. Я к твоим услугам.

— В самом деле?

То, как он на меня смотрел… ежели я когда сомневался, что он взаправду из них, то уж больше — нет. Оно не только в его глазах было, в голосе тоже. Пытливое что-то, мерильное, будто оценивал, сгожусь я за третьего ливрейного лакея слева или еще куда. Ему к услугам.

Да не про то я, опять же, думал. Я с ним твердо сговориться хотел.

— Я знаю, ты парень справедливый, так что даже цену не называю. В общем… ну, ты знаешь, где меня найти.

Он кивнул, повернулся и пошел прочь.

***

Ричард перехватил Алека, когда тот поднимался по лестнице. Было слишком темно, чтобы Алек мог разглядеть залитую кровью рубаху фехтовальщика, но железистый запах бил в ноздри.

— Не ходи туда, — предупредил Ричард. — Там мертвец.

— Там? — Алек указал подбородком на их дверь на верхней площадке. В руках он нес корзину фруктов. Истратил целое состояние на первые вишни из деревни.