Клинок Тишалла

В последние годы камеры фримода были переполнены. Прежде ими пользовались лишь дважды в год, когда отправляли выпускников очередного курса Консерватории в Надземный мир на двухлетнюю практику; Студия Сан-Франциско была самой старой на Земле и единственной, где имелись камеры частотного Трансфера. В Надземном мире таких установок имелось двадцать пять, не считая станции в Терновом ущелье, – все разбросаны по отдаленным местам и замаскированы под храмы особенно мерзкого бога-паука.

В Надземном мире установкам не требовалось сложного оборудования; только маленький трансферный насос, чтобы создать зем-нормальное поле для компьютеров и аппаратуры связи, и чудовищно хитроумные механические весы. Частотный Трансфер – это, по сути, обмен массой-энергией между вселенными и потому требует исключительной точности в измерении переносимой массы. Чем ближе соотношение принимаемой и отправляемой массы к единице, тем меньше энергии нужно затратить. Даже воздух в гробу взвешивался до молекулы.

Фримод был основной причиной того, что Студия Сан-Франциско держалась на плаву при новом Председателе. Когда была основана компания «Надземный мир» и началась полномасштабная разработка его минеральных ресурсов, Студия Сан-Франциско оказалась единственной, где уже имелось необходимое оборудование.

В другом конце технички за таким же бронестеклянным окном, только побольше, виднелись причалы: огромный зал, набитый запечатанными контейнерами, помеченными ярлычками на западном наречии – что и куда отправлять. По другую сторону зала громоздились титанические, с грузовик размером, бочки с отходами: когда не приходилось отправлять на ту сторону оборудование, вес прибывающей руды балансировали, возвращая в Надземный мир отвалы после ее переработки. На причалах всегда было шумно: под рокот могучих турбин постоянно прибывали и отбывали грузовики.

Но Хари было не до них. Он видел только серый саркофаг Шанны и слышал лишь голос техника, вполголоса диктующего поправки своему товарищу в другой вселенной.

«С Кейном лучше не вздорить, – мелькнула исполненная бессильной горечи мыслишка. – Если он взаправду разозлится, то побежит жаловаться жене».

Он резко мотнул головой. «Хорош ныть! – приказал он себе. – Времени у меня нет всем лично заниматься. Не будь жопой». И все же – как мог он стоять здесь, смотреть, как уходит Шанна, и не завидовать ей?

Она обещала присмотреть за Крисом. Хари знал, что Хансену пришлось круто; доброе слово богини придется ему кстати. Найти беглеца Шанне труда не составит; соединившись с Чамбарайей, она могла ощутить любое живое существо, испившее когда-либо речных вод. По ее словам, запись достаточно подробна, чтобы Хансена можно было отыскать среди сотен тысяч жителей Анханы. В любом случае его надо будет найти; если он несет в себе инфекцию, от него проще всего будет получить образец вируса.

Хари все еще чувствовал вкус ее губ. Короткий поцелуй на прощание. Больше он не выдержал бы.

На несколько минут словно вернулись прежние времена – как будто он в самом деле мог что-то сделать. За то короткое время, что они вместе шли из Кунсткамеры, планируя, предвкушая, им овладела иллюзия, будто они снова вместе. Как были много лет назад, так недолго.

До свадьбы.

«Будь осторожна, – сказал он ей, пытаясь – всего лишь, пытаясь – шутить. – Если ты на сей раз попадешь в беду, я уже не смогу примчаться на помощь».

Шанна даже не улыбнулась.

«Присматривай за Тан’элКотом, – только и ответила она. – Не позволяй себе забыть, кто он такой».

«Пусть лучше он не забывает, кто я такой», – ответил Хари.

Прозвучало красиво. Но и только.

Саркофаг замерцал по краям, совмещаясь с почти идентичным в Надземном мире. Первый гроб истаивал до прозрачности, а второй становился все плотнее. За какую-то секунду саркофаг Шанны стал призраком, а новый – наполовину заполненный водой – отвердел, прибыв на место. Шанна ушла.

А где-то в другой вселенной явилась богиня по имени Паллас Рил.

Хари поблагодарил техника и вышел. За дверью, близ лифта, ведущего в общедоступные зоны Студии, с электронным терпением поджидал Ровер. Хари скривился, потом вздохнул, пожал плечами и опустился в инвалидную коляску. Заезжая в лифт, он набрал на своем наладоннике код вызова Эбби. Ответил Брэдли, и Хари попросил позвать к экрану Фейт.

Улыбка дочери заполнила экранчик до краев.

– Пап, привет. Мама теперь в реке, – отчиталась Фейт.

– Я знаю, милая, – ответил Хари. – Я как раз был с ней. Слушай…

– Она очень волнуется, – перебила его дочь, нахмурив золотые бровки. Улыбка ее поблекла. В глазах нарастало знакомое стеклянно жуткое отчуждение. Когда Паллас Рил бродила по землям Надземного мира, она забирала с собой половину души дочери.

Хари кивнул.

– Она там занята очень серьезным делом.

– Она за тебя волнуется, – серьезно заявила Фейт.

– Послушай, – проговорил Хари, – раз ты сегодня все равно не в школе, я подумал взять отгул и все же отвезти тебя на Фэнкон. Даже, может, отпуск на пару дней… Хочешь поехать?

– Правда? Честно-честно?

– Правда. Честно-честно. Ты как? Не переоделась еще?