Ключ скитальца

Печено взвесил силы. Эти двое не проблема, но где Уток? Мутант представлял собой грозную силу, и, если он остался в казарме, Ганиту несдобровать. Хотя, скорее всего, Утока рядом нет. Иначе он непременно бы вышел к товарищам спросить, куда отправились остальные. Печено решил действовать. Тем более, пропойца захотел по нужде и, обежав казарму, подставился под удар.

Ганит ползком обогнул развалины штаба. Теперь от глаз крепыша десантника скрывал угол здания. Второй разбойник прямо перед ним; расстегивает пуговицы на штанах, пританцовывает от нетерпения. Вскочив, Печено в три легких прыжка подскочил к нему, короткий удар отправил бандита в долгий нокаут.

Оттаскивая бедолагу в кусты, десантник заметил, как у того на штанах расплылось мокрое пятно.

– Прости, дорогой! – посочувствовал Ганит.

Дальше Печено действовал стремительно. Он выскочил из-за угла на дремлющего крепыша, в три секунды свалил на землю; дуло пистоля уперлось в бритый висок.

– Пискнешь, выстрелю, – предупредил Ганит. – Где пленники?

Глаза разбойника забегали, но, вспомнив, как Печено умеет развязывать язык, он поспешно ответил:

– В городе, в логове, в подвале!..

– Где девочка?

– Девчонка здесь, в каптерке… Я думал, ты спрашиваешь про старика.

– А Уток?

Глаза бандита вновь забегали.

– Я не знаю, где-то в катакомбах. Тебя ищет!

Печено поднял крепыша на ноги, подтолкнул к двери казармы.

– Если соврал, умрешь первым.

Они вошли в полумрак помещения. Приблизились к знакомой дверце каптерки, на железных кольцах – амбарный замок.

– Ключа у меня нет. Честно! – поклялся разбойник.

Печено постучал.

– Тала, ты там?

– Да, – откликнулась девочка.

– Отойди от двери.

Ганит взвел курок. Разбойник, ожидая выстрела, отвернулся. Десантник точным ударом по шее его усыпил, уложил в сторонке. Затем, еще раз убедившись, что Таля в безопасности, точным выстрелом снес замок, отворил дверь. Из дальнего угла каптерки с виноватым лицом поднялась юная журналистка.

– Я подвела вас, мистер Печено, – всхлипнула она.

Ганит отмахнулся, девочка кивнула на мешки, сваленные посреди помещения:

– Это припасы бандитов; может, возьмем один?

Десантник согласился; выбрав мешок с хлебом, закинул на плечо.

Соблюдая осторожность, они покинули форт, спустились в катакомбы. Печено спешил. По его расчетам прошло полтора часа, как он оставил Пула в храме. Значит, за оставшиеся тридцать минут они должны вернуться не смотря на завалы.

Всю дорогу молчали. Талина не знала, признался ли Пул в рисковой затее с поимкой шайки, и боялась взболтнуть лишнего. Десантник молчал, чувствуя тревогу. Освободив девочку, он задался вопросом: куда ушел Зочур с подручными?

На подходе к храму, на очередной развилке Печено остановился. Ему послышался из соседнего прохода тихий шелест. Или шепот. С минуту он напрягал слух. Интуиция подсказывала старому воину: близка опасность. Глядя на него девочка тоже почувствовала себя неуютно.

– Что там? – спросила она.

– Ничего; показалось, – ответил Ганит, хотя был уверен в обратном.

Печено ругал себя за беспечность; он не проследил, куда пошли разбойники: на старое кладбище или свернули в овраг? Вспомнился подарок коротышки Зочуру. Что это быто?.. Ощущение западни охватило десантника, но он заставил себя продолжить путь. Отступать поздно, да и некуда. Не будь с ним Талы, он, возможно, смог бы отстреляться и уйти, но как же Пул? Мальчишка, наверняка, в руках врага. А планета?.. Разбойники тут же используют энергию ключа на доставку сокровищ. Да и не любил Ганит проигрывать. Бывший десантник космического подвижного легиона цеплялся за малейший шанс на победу. Он не отступал и перед более серьезным врагом, чем шайка прохвостов и забулдыг.

– Держись рядом и ничего не бойся, – бросил Ганит спутнице.

Храм Одра встретил холодной тишиной.

– Где Пул? – тихо спросила Таля.

Печено не ответил. Луч фонаря осветил ступеньки, пирамиду алтаря, вещи под ней. Пробежал по внутренней сфере, вернулся к алтарю. Мальчика нигде не видно.

Из-за пирамиды раздалось приглушенное мычание, и Таля воскликнула:

– Пул?!

Мычание повторилось.

Девочка, за ней Печено сбежали вниз. За алтарем, связанный по рукам и ногам, с шапкой во рту, вместо кляпа, лежал Пул. Мальчик таращил глаза и мычал, силясь о чем-то предупредить. Но в коридоре уже вспыхнул свет, озарив арку входа.

Голос с заискивающими нотками пропел:

– Ган, дружище, ты меня плутом называл, а сам как поступил? И верь после этого добрым людям.

Из темноты под ступенями уродливой птицей вынырнул Уток, злобно блеснул наглыми глазами. Ганит опустил мешок, уклонился от одного кулака, от второго… третий достиг цели. Печено подбросило вверх, и он, уронив фонарь, рухнул на пол. Мутант, оттолкнув Талу, набросился сверху. Десантник увернулся, применил болевой прием – никакого эффекта! То ли трехрукий не чувствовал боли, то ли нервные сплетения у него находились не там, где у обычных людей. Откуда ни возьмись, появился Башня. Вдвоем с Утоком им удалось прижать Ганита к стене. Они сбили его с ног и пару минут избивали.

– Хватит! – в сферу вошел Зочур. – Мне этот наглец еще нужен.