Ключ скитальца

Пул опустил задумчивый взгляд на панель приборов, будто хотел не сходя с места постичь навыки пилота.

Таля, угадав его мысли, запротестовала:

– Не вздумай!!! Или сначала выпусти меня.

– Не бойся, я проверю одну догадку, – мальчик сел в кресло пилота, взялся за рычаги. – Это похоже на штурвал, – сказал он и, секунду поразмыслив, добавил: – А значит, если я сделаю вот так, то мы…

– Мы взлетаем!!! – взвизгнула Таля.

Флаер понесло к раскрывшемуся куполу. Девочка обеими руками ухватилась за спинку кресла, на котором сидел Пул, и зашептала мальчику в ухо:

– Пожалуйста, вернись!.. Что ты делаешь; мы разобьемся!.. Вернись, я никогда больше не буду надсмехаться над тобой!.. Клянусь!.. Смотри не зацепи створку…

Но флаер набирал высоту; речь юной журналистки стала бессвязней и тише; девочка сползла сначала на колени, затем и вовсе уселась на пол, обняв кресло крепче родной матери. Пул слышал за спиной лишь невнятное бормотание и горькие всхлипывания.

– Не бойся, не разобьемся, – заверил он подругу. – Отец рассказывал, что на современных флаерах умная система безопасности. При критическом сближении с землей она автоматически включает тормоза. Думаю, скитальцы строили не хуже! А садиться нам теперь без разницы где, – что здесь, что снаружи, – риск одинаковый!

Флаер поднялся над горами, и через носовой иллюминатор мальчик увидел, как створки-лепестки вернулись обратно, слипаясь. Сверху они покрыты снежными наледями, и горный ледник без следа растворил очертания ворот в белом массиве.

Пул окинул взглядом панораму гор.

– Посмотри, как красиво, – позвал он Талу.

Картина открылась фантастическая; небосвод раскололся на две непохожие друг на друга половинки. Восточная часть уже наполнилась ночным мраком, сверкает колючими искрами многочисленных звезд. Тогда как западная еще пылает меж скалистых вершин заревом солнечного пожара. На темной стороне внизу редкими, тусклыми огоньками виднеется город кладоискателей.

– Да, красиво! – за спиной пролепетала Таля; она, поднявшись на коленки, выглянула. – Не пора ли снижаться?!

– Только развернемся в сторону лесистой горы, – согласился юный пилот.

Маневрируя, он повел рычаги вправо и вниз; но, кажется, сделал это чересчур резко, флаер взял крен на правый борт и, крутнувшись, ястребом обрушился в темную бездну.

В тот момент вскликнул даже Пул, но его возглас растворился в звонком крике юной журналистки. Они падали!.. Падали стремительно, непонятно в каком направлении, под каким углом к земле. Мальчик вернул штурвал обратно, но снова резко – флаер завалило теперь на левый борт. Машина приняла осевое вращение и, выпущенной из нарезного ружья пулей, понеслась еще быстрее. У детей не осталось надежды спасти положение. На мгновение Пул увидел над головой звезды, их сменили тусклые огни города, потом снова звезды, и вот уже видна наступающая белым покрывалом земля. Мальчику показалось, он успел разглядеть заснеженную опушку редколесья, и в следующий миг флаер окутало белой мглой, словно тот со всего маху окунулся в молочное море.

* * *

В городе из двухэтажной гостиницы вышли двое. Глинка, кутаясь от мороза в шубу, поглядывала на звезды; ее спутник – доктор, выходя, завозился с дверью, сбивая каблуком образовавшуюся на пороге наледь. Его трудно узнать: в черном пальто, в костюме, при галстуке, в меховой шапке он похож на зажиточного горожанина, который не однажды получил долю сокровищ.

– Ну, где ты там? – в нетерпении спросила миллионерша.

– Я здесь, моя королева! Ик! – доктора продолжала мучить икота.

Покинув утром площадь, бывший приговоренный и его благодетельница отправились в ресторан, отметить знакомство. Но после стрельбы на площади ресторан закрыли, и Глинка пригласила доктора к себе в гостиницу. Там их ждал неприятный сюрприз: во время боя одна из случайных пуль, выбив стекло, влетела в окно и застряла в двери комода, сорвав ее с петель. В пробоину тянуло морозом, и в номере стоял лютый холод.

– Это мы сейчас исправим, – не растерялся доктор и, икнув, пошел искать хозяина гостиницы.

Вскоре он вернулся с куском слюдяного стекла, стеклорезом и отверткой. Следом прибежал хозяин. Он извинялся перед Глинкой за причиненные неудобства, волновался и поминутно сомневался, что, может, все-таки лучше вызвать мастера. Однако, увидев, как доктор ловко вымерил пальцами стекло и с помощью деревянного подноса, не допустив ни одного скола, его вырезал, а потом это стекло тютелька в тютельку село в раму, успокоился. Ну, а когда доктор отверткой привинтил к комоду отвалившуюся дверь, ахнул и предложил тому работу хозяйственника.

Доктор обещал подумать, и хозяин, дюжину раз поклонившись, захватив инструмент, удалился.

Глинка посмотрела на доктора с восхищением.

– Приятно, когда мужчина умеет руками не только поднимать рюмку и приставать к женщинам, – сказала она.

Доктор от скромности пожал плечами.

– Я, вообще-то, мастеровой, и первую медицинскую помощь оказать могу… – сказал он, но запнувшись, признался: – Вот только пью много!