Клуб для джентльменов

Из-за угла появляется мужчина с собакой. Я делаю вид, что глазею на играющих мальчишек. Наконец мужчина с собакой исчезает в одной из дверей.

К этому времени блондинка выходит из ванной. Я нахожу ее в гостиной: через неплотно сдвинутые занавески мне видно, что она сидит на диване и смотрит перед собой — там у нее, наверное, телевизор. Я придвигаю лицо к самому стеклу, чтобы получше разглядеть комнату… и вдруг получаю по затылку такой сильный удар, что всей физиономией ударяюсь о стекло.

И одновременно я слышу далекий крик: «Эй, осторожно!»

Поздно. Футбольный мяч грохнул меня по затылку, а я грохнул мордой о стекло.

Слегка контуженный, я падаю на асфальт. Тут же всё смешивается в моей голове. Я жду ударов по ребрам, по копчику. Подо мной уже не асфальт, а густая грязь школьной спортплощадки — грязи я в детстве сожрал едва ли не больше, чем картошки, которая у моей мамаши была на завтрак, обед и ужин. На моем затылке чужой каблук: «Жри землю с дерьмом собачьим, Дерьмо Собачье! Сука, по мячу толком ударить не можешь! Всю команду подводишь!»

Я машинально прикрываю затылок руками…

Но тут прихожу в себя и кошусь вверх. Занавеска в окне колыхнулась. Очевидно, выглянула блондинка — выяснить природу странного звука, произведенного столкновением мякоти моего лица с твердотой оконного стекла… Меня она не заметила, увидела беспризорный футбольный мяч на асфальте — и успокоилась.

Я заставляю себя встать. Мальчишки машут мне руками: пасни мяч сюда! Некоторые из них хохочут — согнулись и руки на коленках. Смешно им, что человек получил нежданно-негаданно по башке!

Я смотрю на мяч — и на меня опять накатывает. Мне страшно ударить по нему. А ну как промахнусь? Или ударю как обычно — так, что мяч полетит по немыслимой кривой мне за спину или точнехонько в пах однокласснику?

Мальчишки нетерпеливо машут: чего телишься, парень? Вдарь-ка по мячу! У нас игра стоит!

Я бросаю рюкзак на землю («Чё у тя в рюкзаке? Вазелин?»), делаю короткий разбег, чтобы ударить по мячу как следует. Но в последний момент сбиваюсь с шага, и в итоге носок моего башмака просто толкает мяч — и тот катится от меня. Больше не желая рисковать, я хватаю его обеими руками и трушу вместе с ним к футболистам.

Однако они недовольны моим решением и скоростью моего бега.

— Ногой отбей, ногой! Лупи мяч сюда!

Вот-вот кто-то крикнет: «Дерьмо Собачье!»

Вконец одурелый, я бросаю мяч себе под ноги и тут же, чтобы дольше не мучиться, бью. И попадаю по мячу. Он летит немного вбок, но ничего, главное — летит приблизительно в нужную сторону… пока не ударяется о фонарный столб. Кожаная сволочь отскакивает, несется обратно ко мне… и укатывает под припаркованную машину.

Футболисты воют от злости. Один парнишка мчится к машине, ложится на асфальт и пытается дотянуться до мяча рукой. Ничего не получается. Нужна палка.

— Козел!!! — кричат мне ребята. — Кривые ноги!

А я слышу:

— Девчонка! Слабак! Дерьмо Собачье! Грязный дрочила!

Я подхватываю рюкзак и ретируюсь от своего стыда подальше — на первоначальное место за домом. Я сажусь на корточки под окном спальни. Оттуда мне слышно, что мяч с триумфальными криками успешно извлечен из ловушки, и игра возобновилась. То, что они уже забыли эпизод со мной и мячом, так же несомненно, как то, что я его буду помнить до самой смерти.

На мое счастье, блондинка вскоре переходит в спальню, ложится на кровать совсем рядом со мной и снова звонит.

Я быстренько пропускаю микрофончик в комнату и нажимаю кнопку «запись».

Большая часть разговора неразборчива. Надеюсь, только для меня, а не для диктофона, который я приладил на подоконнике. Стоять с ним в руке себе дороже — соседи определенно переполошатся. А так сижу себе под окном — непонятное существо, непонятно чем занятое, но вроде бы не опасное.

— Было бы замечательно… — слышу я голос белокурой стервы. — Спасибо за звонок. Большое спасибо.

Я осторожно заглядываю в окно — не виден ли микрофончик из комнаты… и вижу его — в ее руке. На полсекунды я теряюсь. Белокурая стерва стоит за занавеской и тянет шнур на себя. Мне видна только ее рука. Диктофон скользит по подоконнику — прочь, прочь от меня… Я запоздало тянусь к нему, но моя рука хватает воздух. Аппаратик летит в комнату, на пол. Опять тебя реакция подвела, Дерьмо Собачье!

В этот момент белокурая стерва распахивает занавеску — и мы, почти с расстояния вытянутой руки, упираемся глазами друг в друга. Девка визжит как резаная. А я тем временем шире открываю окно — чтобы дотянуться до ее руки, которая по-прежнему сжимает микрофончик. Отдавать ей диктофон я не намерен!

Стерва ловко отшатывается, однако руку ее я все-таки хватаю — плечами уходя внутрь комнаты. С подоконника летит на пол ваза с цветами. Я тяну запястье девки на себя, но она — кобыла здоровая и имеет лучшую точку опоры, а мне приходится бороться в неудобном положении, перегнувшись в окно.

Стерва визжит не прекращая:

— Пошел вон! Отпусти! Проваливай!