Читаем Клубът на мъртвите полностью

А аз си мислех, че Ръсел не искаше да ме носи, за да не цапа костюма си. А Талбот едва ли имаше сили да ме влачи. И макар че дребният вампир с къдравата черна коса бе все още там — все тъй усмихнат, — аз щях да бъда твърде тежка и за него…

После отново потънах някъде за неопределено време…

— … Алсид се превърна във вълк и хукна да преследва спътника на нападателя ти — обясняваше ми Ерик, въпреки че не помнех да съм го питала. Понечих да му кажа кой е спътникът, но прецених, че е по-добре да не знае.

— Лейф — промълвих аз, опитвайки се да запечатам името в паметта си. — Лейф. Струва ми се, че жартиерите ми се виждат. Това означава ли, че…?

— Да, Суки?

… И отново загубих съзнание. После усетих, че се движа, и осъзнах, че Ерик ме носи на ръце. За пръв път през живота си изпитвах такава болка и си дадох сметка — но не за пръв път, — че преди да срещна Бил, кракът ми не беше стъпвал в болница, а сега през половината от времето ми или ме биеха, или лекуваха раните ми. Много съществена и важна подробност.

Един рис изтича от бара заедно с нас. Погледнах надолу и се взрях в златистите му очи. Ама че нощ се очертаваше за градчето Джаксън! Надявах се, че всички добри хора са решили да си останат по домовете.

После се озовахме в лимузината. Главата ми лежеше върху бедрото на Ерик, а срещу нас седяха Талбот, Ръсел и дребният къдрокос вампир. Когато спряхме пред светофара, край нас профуча бизон.

— Какъв късмет, че в нощ срещу почивен ден през декември в центъра на Джаксън няма хора — отбеляза Талбот и Ерик се засмя.

Пътувахме още известно време. Ерик приглади роклята върху краката ми, отметна косата от лицето ми, аз вдигнах поглед към него и…

— … как е разбрала какво смята да направи той? — питаше Талбот.

— Каза, че го видяла да вади кола от джоба си — излъга Ерик. — Тъкмо отивала да си вземе друго питие от бара.

— Голям късмет за Бети Джо — каза Ръсел с напевния си южняшки акцент. — Предполагам, че тя все още преследва онзи, който успя да се измъкне.

Завихме по някаква алея и лимузината спря пред голяма порта. Появи се вампир с брада, надникна през прозореца и внимателно огледа всички присъстващи. Вършеше си работата много по-добре от равнодушния пазач в кооперацията на Алсид. Разнесе се електронно жужене и портата се отвори. Продължихме напред по алеята (чувах хрущенето на чакъла под гумите) и спряхме пред входа на имението, осветено като торта за рожден ден. Ерик внимателно ме изнесе от лимузината и аз забелязах, че се намирахме под величествена козирка, която идеално подхождаше на сградата. Дори навесът за автомобили имаше колони. Нямаше да се изненадам, ако видех Вивиан Лий да слиза по стълбите.

После отново загубих съзнание и когато отворих очи, вече се намирахме във фоайето. Болката сякаш отминаваше и липсата й ме караше да се чувствам замаяна.

Завръщането на Ръсел — господаря на имението — предизвика повсеместна суетня, а когато обитателите надушиха миризмата на прясна кръв, те заприиждаха отвсякъде с двойно по-голямо вълнение. Имах чувството, че съм попаднала на кастинг за фотомодели, състезаващи се за корица на любовен роман. За пръв път през живота си виждах такова количество красиви мъже накуп. Ръсел Еджингтън бе еквивалентът на Хю Хефнър във вампирското гей общество, а това тук бе имението „Playboy“, с акцент върху боу3.

— Вода, навсякъде вода, а няма и капка за пиене — измърморих аз и Ерик гръмко се разсмя. Ето защо го харесвах, помислих си аз и се усмихнах; разбираше ме от половин дума.

— Добре, инжекцията започва да действа — отбеляза беловлас мъж в спортна риза и панталони с басти. Беше човек и от километри си личеше, че е лекар, все едно имаше татуиран стетоскоп на врата. — Ще ви трябвам ли още?

— Защо не останеш още малко? — предложи Ръсел. — Джош с удоволствие ще ти прави компания.

Не успях да видя как изглеждаше Джош, защото Ерик ме понесе нагоре по стълбите.

— Рет и Скарлет — казах.

— Не те разбирам — отвърна Ерик.

— Не си гледал „Отнесени от вихъра“? — ужасих се аз. Всъщност защо се учудвах, че един вампир викинг не е запознат с този шедьовър на южняшката сантименталност? Затова пък беше чел „Поема за стария моряк“, която доста ме измъчи в училище. — Трябва да го гледаш на видео. Защо се държа толкова глупаво? Защо не ме е страх?

— Докторът ти даде голяма доза успокоителни — каза Ерик и ми се усмихна отвисоко. — Сега те нося в спалнята, където ще бъдеш лекувана.

— Той е тук — казах.

Той ме изгледа предупредително.

— Ръсел, да. Опасявам се, че Алсид постъпи малко необмислено, Суки. Хукна да преследва другия нападател. Трябваше да остане с теб.

— Алсид може да ме целуне отзад — не се сдържах аз.

— Няма да ти откаже, особено след забележителния ти танц.

Исках да се засмея, но нямах сили.

— Май не трябваше да ми дават успокоителни — казах аз. Имах твърде много тайни за пазене.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия
Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века
Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги
Чудодей
Чудодей

В романе в хронологической последовательности изложена непростая история жизни, история становления характера и идейно-политического мировоззрения главного героя Станислауса Бюднера, образ которого имеет выразительное автобиографическое звучание.В первом томе, события которого разворачиваются в период с 1909 по 1943 г., автор знакомит читателя с главным героем, сыном безземельного крестьянина Станислаусом Бюднером, которого земляки за его удивительный дар наблюдательности называли чудодеем. Биография Станислауса типична для обычного немца тех лет. В поисках смысла жизни он сменяет много профессий, принимает участие в войне, но социальные и политические лозунги фашистской Германии приводят его к разочарованию в ценностях, которые ему пытается навязать государство. В 1943 г. он дезертирует из фашистской армии и скрывается в одном из греческих монастырей.Во втором томе романа жизни героя прослеживается с 1946 по 1949 г., когда Станислаус старается найти свое место в мире тех социальных, экономических и политических изменений, которые переживала Германия в первые послевоенные годы. Постепенно герой склоняется к ценностям социалистической идеологии, сближается с рабочим классом, параллельно подвергает испытанию свои силы в литературе.В третьем томе, события которого охватывают первую половину 50-х годов, Станислаус обрисован как зрелый писатель, обогащенный непростым опытом жизни и признанный у себя на родине.Приведенный здесь перевод первого тома публиковался по частям в сборниках Е. Вильмонт из серии «Былое и дуры».

Екатерина Николаевна Вильмонт , Эрвин Штриттматтер

Проза / Классическая проза