Княжна Дубровина

Сестры Богуславовы были почти однолтки, но въ ихъ отношеніяхъ существовала огромная разница. Старшая Александра Петровна имла сорокъ пять лтъ отъ роду, вторая Варвара Петровна сорокъ четыре года и меньшая Лидія Петровна сорокъ лтъ. Варвара Петровна въ буквальномъ и тсномъ смысл слова обожала сестру свою Александру Петровну, жила единственно ею и для нея. Еще съ молодыхъ лтъ Александра Петровна занемогла какою-то хроническою болзнію и чрезмрнымъ разстройствомъ нервовъ и почти не могла ходить отъ болей подымавшихся при всякомъ ея шаг. Она почти всегда лежала въ покойныхъ глубокихъ креслахъ, не могла вызжать и по совту докторовъ избгала волненій и вела самую правильную жизнь. Об сестры ревниво охраняли ее ото всякаго шума, ото всякой непріятности, ото всякаго уклоненія отъ указаній доктора и діэты имъ предписанной. За столомъ подавались только т блюда которыя могла кушать сестрица, принимали только такихъ лицъ, которыхъ любила видть сестрица, терпли ихъ въ своемъ дом только въ т часы, когда сестрица не почивала или отдыхала; комнаты были натоплены такъ немилосердно и въ нихъ стояла такая духота, что съ полнокровными дамами длалось дурно, а вс другія съ трудомъ переносили эту удушливую жару. Никакой ни городской, ни семейной новости не допускала Варвара Петровна безъ строгой цензуры до сестрицы. Часто въ гостиной Варвара Петровна встрчала гостью и говорила ей шепотомъ:

— Не говорите сестриц, она не знаетъ.

Смущенная гостья часто никакъ не могла сообразить что можетъ быть ужаснаго въ томъ что такой-то занемогъ, такая-то разорилась иди вышла замужъ, что такой-то получилъ по служб повышеніе или выговоръ, но изъ вжливости отвчала на шепотъ шепотомъ и говорила:

— Не скажу, будьте покойны ничего не скажу.

И дйствительно ничего не говорила и разговоръ принималъ принужденный характеръ. Часто засидвшуюся гостью выпроваживала Варвара Петровна безо всякаго зазрнія совсти:

— Сестрица устала, говорила она.