Княжна Дубровина

Черезъ недлю княгиня пустилась въ путь. Въ карет сидла Анюта между двумя княжнами и бережно держала на колняхъ блестящую разноцвтными перьями птичку, но долго не привыкала къ княжнамъ, которыя были двочки милыя и сердечныя. Мать говорила имъ, что он должны заботиться о сиротк, одинокой сиротк, и он понимали это и любовно смотрли на нее, ласково говорили съ ней, длили съ ней лакомства и целовали ее, но Анюта все глядла волченкомъ и часто вздыхала. Путешествіе длилось три слишкомъ недли. Въ большихъ городахъ княгиня отдыхала и проводила двое и трое сутокъ. Двочекъ посылала гулять. Имъ нравилось ходить по улицамъ и садамъ неизвстныхъ имъ городовъ. Он рзвились и смялись, но Анюта была печальна. Однако мало-по-малу она привыкла и полюбила младшую, княжну Алину, и сама цловала ее. Наконецъ пріхали они въ Москву и Анюта увидала съ удивленіемъ большой домъ, въ глубин большаго двора, съ большимъ тнистымъ садомъ сзади. Въ дом стояла раззолоченная мебель, въ золотыхъ рамахъ картины и блыя красивыя статуи, которыхъ по вечерамъ сильно побаивалась Анюта. Дв недли прожила она у княгини, и уже совсмъ привыкла и къ ней, и къ княжнамъ, и къ нян. — Однажды вечеромъ, когда они пили чай, доложили о прізд Долинскаго, дяди Анюты. Въ гостиную вошелъ небольшаго роста, сухощавый, блокурый, застнчивый и очень моложавый человкъ, лтъ сорока, съ лицомъ добрымъ и симпатичнымъ. Онъ горячо благодарилъ княгиню и посматривалъ любопытно на трехъ двочекъ пившихъ молоко за чайнымъ столомъ. Самъ онъ былъ въ траур.

— Анюта, поди сюда, сказала княгиня, поцлуй дядю. Это твой дядя.

Долинскій, Николай Николаевичъ обнялъ Анюту и поцловалъ ее.

— Ждала, не дождалась ее жена моя, сказалъ онъ княгин растроганнымъ голосомъ.

Княгиня взглянула на его траурное платье и поняла.

— Жена ваша?… сказала она сочувственно и смущенно, и не договорила.

— Лишился, княгиня, лишился, отвчалъ онъ ей. — Она была отчаянно больна и лишь только стала поправляться, какъ пришло извстіе о смерти единственной, нжно любимой сестры ея. Она опять слегла въ постель и ужь не вставала.

— Какъ же теперь? спросила княгиня.

— Съ моими дтьми воспитаю — она такъ мн приказывала. Все ждала племянницу, не дождалась и умирая приказывала любить, воспитать… Онъ остановился, проглотилъ душившія его слезы и прибавилъ: — исполню волю ея свято. У меня своихъ дтей пятеро. Анюта будетъ шестая. Бдная сиротка, и она всхъ лишилась… никого у нея нтъ… кром меня и моихъ дтей. Я разницы не сдлаю, печальная судьба ея! Смерть ходитъ за ней по пятамъ.

Анюта вздрогнула, хотя не вполн понимала, что говорилъ дядя.

— Да, печальная, сказала княгиня и прибавила: — когда же вы хотите хать?

— Завтра. Я не могу долго оставлять дтей моихъ однихъ и спшу. Притомъ мн здсь длать нечего.

Анюта казалось поняла. Княгиня видя ея омраченное и смущенное лицо приказала ей и Алин идти спать. Старшая дочь княгини, Нина, нжно поцловала Анюту.

— Господи! что же это? Опять! воскликнула Анюта и залилась слезами. — Куда еще? Опять къ новому дяд!

Не обошлось безъ слезъ и на другой день, но Анюта уже не билась, не кричала, какъ прежде, а простилась со всми молча, мрачно и казалось покорилась своей горькой участи. Она смирно сидла всю дорогу и упорно молчала на вс вопросы дяди. Отъ Москвы до города К* не далеко. Черезъ сутки они въхали къ К*.

Глава II

Николай Николаевичъ взялъ Анюту за руку, ввелъ ее въ небольшой, свтленькій домикъ, прямо въ дтскую, гд окружили его съ криками радости его дти, онъ расцловалъ ихъ, оставилъ посреди ихъ Анюту и сказалъ:

— Привезъ вамъ сестрицу. Любите ее и во всемъ ей уступайте. Она будетъ наша общая любимица. Вы вс должны угождать ей. Помните, что мать ваша умирая приказывала любить новую сестрицу. Няня, обратился онъ къ старух, стоявшей за дтьми, — вотъ теб еще барышня, ходи за ней заботливе чмъ за другими дтьми, это тоже дочь моя. Я не забуду твоихъ стараній и ты останешься мною довольна. Слышишь, няня, не ропщи на двочку, балуй ее.

— Слушаю, батюшка, отвчала няня.