Книга моих сыновей

Материальная сила нации недостаточна для охраны ее независимости: она не позволила бы ей играть никакой роли среди других народов, если бы национальный характер не был твердо закален. Как бы ни были вы миролюбивы, нужно быть готовым пустить в дело оружие, когда честь под угрозой. Достаточно, чтобы другие в этом были уверены, чтобы вы внушали уважение. Безопасность, и даже превосходство, не всегда принадлежат сильнейшим: они удел самых решительных.

– Юноша, читающий меня, принеси в общественную жизнь, в твою жизнь гражданина качества, нужные тебе в частной и семейной жизни; проникнись главной гражданской доблестью: люби свою Родину; работай на ее внутреннее благоденствие, на ее величие и славу во внешнем мире.

Отдай ей свой мозг и сердце, свою деятельность и труд; отдай ей, если это нужно, свою кровь до последней капли на сохранение ее существования, на защиту ее интересов и чести.

Глава XXIV. Софисты

Любовь к Родине и долг гражданина стоят выше споров.

Это аксиомы, на которых покоится национальная жизнь, как личная и социальная жизнь покоятся на обязанностях человека по отношению к семье и к другим людям.

Нельзя возбуждать спор о священных принципах, не расшатывая в то же время до оснований самую цивилизацию. Нужно пламенно верить в них и не позволять прикасаться к ним.

Вера в Родину есть условие существования народа.

Чем глубже и живее она, тем выше народ.

Кто не любит страстной любовью Родину, все, что она представляет высокого и прекрасного, прошлое своих предков, будущее своих детей, силу своего народа, тот идет по наклонной плоскости к упадку и приближается к концу.

Родину и священную идею о ней оспаривали только народы во власти моральной анархии и на пути к гибели под гнетом своих ошибок.

Греческие республики времен упадка, разложившийся и развратившийся Рим породили софистов, утверждавших, что нет больше родины и что нужно думать только о том, чтобы приятно жить. Они повергли Грецию и Рим к гибели, жестокой и унизительной, под иностранным владычеством и в злобном разрушении варварского нашествия.

У современных народов, особенно, увы, у Франции, есть сегодня свои софисты. Они проповедуют космополитизм, который, если не обратить на него внимание, разрушил бы и патриотизм, и самую Родину.

Если слушать их – мы погибли.

Внутреннее разложение или вторжение врагов, быть может, и то и другое, положили бы конец нашему национальному существованию.

Славный народ, недостойными детьми которого мы бы оказались, погиб бы в бесчестии.

Нет, нет! Этого не может быть, этого не будет.

У нас слишком ясный ум, слишком много крови в жилах, чтобы не защититься против всего, что нам угрожает, что силится нас разрушить!

Враги патриотизма и враги Родины столкнутся с народом, не желающим умирать, оставшимся прозорливым и сильным.

В народе Жанны д’Арк патриотизм есть качество неотъемлемое.

Он всегда одинаков, всегда равен самому себе. Ибо идея и чувство Родины не изменяются, не эволюционируют, несмотря ни на какие утверждения. Патриотизм сегодня тот же, чем он был в Афинах, во времена величия Рима, чем он был в Галлии Верцингеторикса. Возникли другие родины, но чувства любви и преданности к ним ни в чем не изменились.

Несправедливо приговоренный к смерти грек Фокион перед принятием яда говорил своему сыну:

«Я настаиваю, чтобы ты служил своей Родине со всем усердием и верностью своей души, и особенно, чтобы ты забыл, что ценой моих услуг была несправедливая смерть».

Это внушение патриота. Оно прекрасно во все времена и для всех стран.

Если акт консула Брута, умертвившего своих сыновей за заговор против Рима, кажется нам в то же время геройским и диким, невозможным в настоящее время, то это потому, что нравы стали мягче, что изменились моральные и легальные права главы семейства; но чувство патриотизма не менее сильно и порицание предателей не менее велико.

То, что могло бы ослабить французский патриотизм, – эгоизм от слишком легкой жизни у одних и вера в софизмы у других, – нанесло вред еще только в отдельных случаях. Масса народа еще не затронута.

Новая кампания, предпринятая против Родины во имя человечества, не может иметь большего успеха.

Это тот же вечный софизм антипатриотов, возвращающийся в едва омоложенной форме.

Что понимают они под человечеством? По-видимому, это не симпатия к несчастиям других, кто бы они ни были, и которым мы хотим прийти на помощь. Так понимаемая гуманность есть долг каждого человека, предписываемый всеми религиями и всеми моралями. Он вполне согласуется с долгом перед Родиной.

Для наших резонеров слово «человечество» обозначает совокупность живущих на земле людей, иначе говоря, весь род людской.

Каким образом любовь к человеческому роду может быть противопоставлена любви к Родине?

Скажите, что нужно любить всех людей, и никто не будет с вами спорить.