Книга моих сыновей

Созыв Генеральных Штатов в 1789-м году привел к взрыву революции, которая ослепила своим светом землю и надолго потрясла ее. Благодаря провозглашению Прав человека и патриотическому взрыву, отбросившему иностранное вторжение и продвинувшему наши армии в соседние государства, то, что было национальной революцией, превратилось в большой европейский кризис, призванный доминировать, в течение долгого времени, в истории многих народов. Посеянные широкой рукой великие идеи всюду возрастают, неся с собой имя Франции.

Войны Революции и необычайная эпопея Империи дали ей военную славу, какой не обладало ни одно государство со времен Рима. Наш народ выказал на полях сражения несравненную силу и храбрость. Солдаты Вальми, Маренго и Аустерлица были достойными сынами своих предшественников в Пуатье, Бувине и Денэне. К именам великих полководцев старой Франции: Карла-Мартелла, Карла Великого, Филиппа Августа и Людовика Святого, Генриха IV, Тюренна и Кондэ, прибавились новые имена Гоша, Марсо, Массены и Наполеона. Многих приходится пропустить, но одного последнего достаточно: какое бы зло его чрезмерное честолюбие ни принесло Франции, нужно признать, что он стоит на первом месте в истории мировых завоевателей, наравне с Александром и Цезарем.

Пролитая в течение двадцати лет кровь и печальное поражение в конце не истощили энергии нашего народа, и он занимал еще значительное место в продолжение ХІХ века.

Чем был он в политике и войне, тем стал в поэзии, искусствах и науке. Последняя, в необычайном развитии своем одновременно с преобразованием общества, в своих приложениях химии, физики и механики, в подчинении сил природы на пользу человека, создала современную европейскую цивилизацию.

Франция сыграла большую роль в этой мирной революции. Французские имена Лагранжа, Лапласа, Лавуазье, Араго, Пастера и ста других ученых должны быть поставлены в ряду первых среди созидателей современной науки и промышленности, среди величайших благодетелей человечества.

Напомню здесь мимоходом и только, чтобы дать несколько примеров, права нашего народа на всемирную славу. Искать их нужно в нашей прекрасной и длинной истории, и в ней отметить имена людей, которыми мы можем гордиться. Лучше всяких рассуждений история внушит французам глубокий и пламенный патриотизм. Она научит их любить и преклоняться с восхищением перед целым рядом героев, родившихся на их земле, из той же крови, которая течет и в их жилах; она научит их гордиться своим народом.

Она скажет им также, какой лежит на них долг, какая великая задача стоит перед ними, если они не хотят падения, если они желают дать Родине будущее, достойное ее славного прошлого.

Ибо Франция знала и черные дни. Она испытала в 1870-м году поражение, иностранное вторжение и расчленение. Память об этом долго тяготела над ней, морально и физически. Когда это воспоминание было остро, мы сделали великолепное усилие, чтобы вновь поднять Францию, восстановить ее силы и вернуть ей ее место.

Усилие было слишком коротко. В течение последовавших лет этот порыв энергии истощился, и борьба за восстановление и развитие страны продолжалась вяло. Если наши колониальные предприятия доказывали, что французы не потеряли мужества, смелого и предприимчивого духа и способности управлять народами, то, с другой стороны, они слабели в экономической борьбе, жестоко разразившейся между цивилизованными народами. То же отступление, которое Франция испытывала в своем народонаселении, замечалось и во внешней торговле. В мировом коммерческом движении она сошла со второго места на третье, затем на четвертое. Значительность ее торгового флота падала еще быстрее. Казалось, что в этой существенной области человеческой деятельности страна опустила руки.

Страшное кровопролитие великой войны и огромные материальные потери не облегчат ее восстановления. А между тем, победа дает моральную силу и престиж, ценные во всех областях. Победа облегчает народу усилие воли и энергии, необходимое, чтобы вернуть утраченное место.

Мы совершим это усилие, и оно должно быть плодотворно.

Мишле, лучше всех изучивший и понявший нашу историю, написал следующие ободряющие строки:

«Давно слежу я за Францией, переживая с ней, день за днем, целые тысячелетия. Мы вместе видели черные дни, и я приобрел веру, что это страна непобедимой надежды. Естественно, что Бог освещает ее лучше всякого другого народа, раз в полной тьме она видит, когда не видит никто другой. В страшном мраке, часто торжествовавшем в средние века, никто не различал неба; одна лишь Франция видела его».

«Вот что такое Франция. С ней ничего не кончено: все начинается сызнова».

«Когда наши галльские крестьяне прогнали на мгновение римлян и создали Галльскую империю, они выгравировали на своих монетах первое и последнее слово этой страны: «Надежда».

Да, нужно надеяться, нужно верить. Верить в будущее нашей Родины.

Французский народ обладает силой и энергией, которые позволят ему всплыть из всякой глубины и достичь высочайших вершин.

Но поторопимся действовать. Не будем ждать, чтобы сила иссякла и энергия сломилась.