Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

Сразу после революции из всех искусств для нас важнейшей оказалась скульптура: в 1918-м – разгар Гражданской, враг со всех сторон – Ленин подписывает план монументальной пропаганды. 69 персон, среди которых Стенька Разин и основоположники марксизма, Радищев, Толстой – зеркало русской революции, Герцен, Огарев, Тимирязев, Халтурин, Перовская и почему-то романтик Гейне, должны были встать на улицах и площадях новой-старой столицы и заменить собою изображения царей и их слуг. То есть в полном соответствии с революционной песней, сначала мир насилья разрушали до основанья, а уж затем… И точно как в той же песне, делали это «своею собственной рукой», и это надо понимать буквально: 1 мая 1918 года Ильич лично участвовал в сносе памятника-креста на месте гибели великого князя Сергея Александровича в Кремле. Новые памятники клепали истинно по-большевистски – спешно и из подручных материалов: дерева, гипса и прочего недолговечного сырья. Понятно, что век таких монументов оказался недолог, – никто кроме записных краеведов уже не помнит, например, памятника Степану Разину, торжественно открытого на Красной площади 1 мая 1919 года. Знаменитый теперь Коненков изваял Разина из дерева и гипса, да не одного, а в компании соратников и с персидскою княжною в довесок. Только на страницах книжек о Москве сейчас можно встретить памятник Софье Перовской на Миусской площади или Жану Жоресу на Новинском бульваре. Отдельного разговора заслуживает обелиск Свободы, поставленный на месте памятника Скобелеву на Тверской площади, и мы такой разговор еще поведем. Из длинного списка замечательных, в глазах Совета народных комиссаров, людей, чьи образы следовало увековечить в памяти поколений, до наших дней достояли лишь Тимирязев на Тверском бульваре и Герцен с Огаревым во дворе университета на Моховой. О Достоевском, что во дворе Мариинской больницы (у дома, где он родился, на улице, названной его именем), этого сказать все-таки нельзя, поскольку он переехал: в 1918 году его поставили на Цветном бульваре.

В 1925 году в Москве произошло знаменательное событие – на территории локомотивного депо Октябрьской железной дороги открыли первый в столице памятник Ленину. Нет, мы не совсем точны: открыли не памятник – открыли шлюзы. Мутная волна «Лукичей», как цинично называли своих кормильцев допущенные к ваянию вождя скульпторы, захлестнула не только Москву – всю страну. Но и столице досталось: чего стоит, к примеру, гранитный уродец на Тверской площади позади Юрия Долгорукого или памятник в усадьбе Кузьминки, торчащий, как пугало на клумбе, на фоне решетки ажурного литья и великолепных фонарей с грифонами.

До самой перестройки первыми в очереди на памятники всегда стояли «советские партийные и государственные деятели», как обозначают их энциклопедии, и «деятели международного рабочего движения». Таким образом Москву украсили «холодильник с бородой» – Маркс на прежней площади Свердлова, «железный Феликс» на Лубянке, Калинин на одноименном проспекте, Димитров, Крупская, Свердлов… дальше вы продолжите сами. В погоне за идеологической верностью здравый смысл утрачивался полностью: как вы думаете, мужик с бородой, поставленный в свое время на площади Кропоткинских Ворот, – это кто? Мы тоже думали, что Кропоткин, пока не прочитали на постаменте, что это Фридрих Энгельс.