Книга о красивой жизни. Небольшая советская энциклопедия

• селедочку под луком, приправленную уксусом с перцем;

• моченые яблоки;

• жареные миноги;

• маринованные белые грибочки.

Из немногочисленного набора горячих блюд по рекомендации Папы мы взяли пельмени по-сибирски, настоящие самодельные пельмени, сделанные в высоком горшочке, с обильным соком, в котором плавали тонкие прутики колбасы и шпика, колечки луку. Дух от этого горшочка был так силен, что мы закусывали им пару рюмок. Кстати, о выпивке. К холодному мы заказали бутылку сухого белого вина, а к пельменям предусмотрительный Папа купил в соседнем магазинчике бутылку «перцовки», из экономических соображений (она стоила 2.12, а водка — 2.87: студенты такие различия в цене чувствуют. Расчет грамм-градус-копейка делается ими мгновенно, на автопилоте).

От выпитого и съеденного мы раздобрели и захорошели, сознание заплыло благодатью, тем более что вместе с «перцовкой» все это обошлось нам в сумму ровно в пять рублей. От пальто, костюма и туфель оставалась еще уйма денег…

…Утром я проснулся. Это было уже не следующее, а совсем другое утро — прошел почти месяц, и ручьи сменились ранней весенней пылью, а ажурно-черные сугробы первой робкой зеленью. Я обшарил все места, где могли быть деньги, но нашел только во внутреннем кармане пиджака черную шайбу гуталина. Я сунул его в карман пальто с огромной прорехой. Банка тут же улетела под подкладку, ближе к колену, и я забыл о ней и не вспомнил, даже года через три, когда наконец расстался с этим навек обветшавшим пальтецом.

Кафе «Националь»

На втором этаже роскошной гостиницы «Националь» в самом начале Тверской, на углу с Охотным рядом, построенной на грани XIX и XX веков в стиле не то псевдорусского модерна, не то русского псевдомодерна, но в любом случае под влиянием еще не появившегося на свет антропософского учения Рудольфа Штайнера и великого каталонца Гауди находился ресторан, где я был всего раз или два и о котором вовсе не собираюсь писать.

После столь сжатого, всего в одно предложение, введения позвольте вам представить кафе «Националь», бесследно исчезнувшее под спудом «Maxim’s» в чисто французском духе и вкусе. Впрочем, и исчезнувшееся кафе претендовало на французский шик: столики под белыми скатертями, тяжелые люстры, богатенькие старички и старушки, кофе в маленьких чашечках и кофейничках, названия блюд: «судак орли под соусом тартар», «судак бурже под соусом тартар», «котлеты де воляй», правда, я подозреваю, что судак орли делался из филе трески, а судак бурже — из окуневого филе. Но все равно это было очень вкусно и изысканно. Особенно котлеты де воляй — куриная лапка, нежно отбитая у белогвардейцев, в ажурной и кокетливой оберточке из бумажной салфетки. Славились также здесь: салат из крабов (всего по 17 копеечек) и настоящий английский яблочный пай. А еще, для знатоков, завсегдатаев и почетных гостей подавался «бифштекс с кровью и луком», никогда не значившийся в меню, потому что в меню вообще не было ничего мясного. «Почетный гость» — это не «настоящий гость», «настоящий гость» — тот, кто и деньгами насорит, и какое-нибудь зеркало расшарашит, и оплатит его втридорога, с «почетным гостем» — мороки много, денег мало, зато потом «у нас вчера сама Раневская была».

Винная карточка включала в себя шампанское (не всегда удачное, но неизменно холодное), изысканные импортные вина, например, токайские и мозельские, а также незабвенные и начавшие пропадать «Тетру» и «Твиши».

Посуда, особенно столовое серебро, «Националя» отличались роскошностью. И еще: официантки здесь были сплошь старые подагрические старушки, будто только что в садках вывезенные экономки из приличного английского дома. Они придавали кафе домашний уют и непринужденность в окружении осоловевших от безделья, подглядывания и стука чекистов, которые составляли более половины посетителей всех лучших московских заведений.

Считалось, что чекисты блюдут возможные и мнимые контакты советских граждан, особенно имеющих допуск к секретам и совсекретам, с иностранцами. Хотя они действительно стучали и семафорили, в целом все это выглядело как ставший традиционным рэкет ресторанов и кафе. Очень странный рэкет одной госсистемы (КГБ) по отношению к другой (Общепит). Этот же рэкет распространялся на гостиницы, на всю систему Интуриста, в каждой группе советских туристов за рубежом были кадровые стукачи, в каждой группе интуристов в СССР были не менее кадровые чекисты. А также им принадлежит честь открытия, содержания и совершенствования советской школы международных проституток.

Советский «Яр»