Книга о красивой жизни. Небольшая советская энциклопедия

Про вагоны-рестораны надо петь отдельную песню. Это целая империя, мафия. Коза ностра. Сюда попасть даже простой коренщицей — надо было иметь блат и заплатить большие деньги. Директоров, буфетчиков, официантов, бухгалтеров и кухонный персонал беспощадно сажали, но как медом намазано, а точнее шальными деньгами. Готовили здесь отвратительно, но не всегда. Помню еще те времена, когда в Твери прямо на перроне были накрыты белоснежными скатертями столы, и, пока меняли паровоз и паровозную бригаду, народ съедал очень вкусный борщ, настоящую котлету с пюре и компот, мог перехватить водчонки или пивка, а нет, так и минералки, или даже шампанского.

Но это прошло и сгинуло. Вагоны-рестораны занимались чем угодно, но только не тем, для чего их включали в состав: торговали водкой, колбасой, хлебом, сигаретами — смотря по тому, что было дефицитом на трассе, перевозили внутреннюю и внешнюю контрабанду, занимались наркобизнесом, брали зайцев, скупали местные излишки, зная, где они в дефиците, делали из своего вагона видеосалон и публичный дом — чего только не было!

Вокзальные же рестораны были дорогущими (по тем же расценкам, что и вагоны-рестораны), с еще более отвратительной кухней, но зато это были единственные злачные места в городах, работающие всю ночь или почти всю ночь. А нужда иногда заставляла продолжить разгул, когда все уже закрыто, заперто и не работает…

Авиационные рестораны

Они появились сравнительно недавно — просторные, но с совершенно уж заоблачными ценами. Так получилось, но свою предофицерскую практику мы, три шалопая и одна девчонка, проводили в Домодедовском аэропорту, куда целый месяц мотались на электричке. Все службы уже работали, включая нашу, синоптическую, и ресторан открылся, а регулярных полетов еще не было. Естественно, мы просиживали все время в пустом ресторане. Ничего особенного там не было, если не считать салата из крабов — полбанки дефицитнейших крабов под майонезом всего за полтинник.

Ресторан «Аэрофлот» в аэропорту на Ленинградке быстро завоевал ночную популярность и часто посещался в заполночное время элитной публикой — частенько здесь нарисовывался после спектакля в Вахтанговском любимец московских дам Юрий Яковлев.

Мы же предпочитали «Шайбу» — круглый вращающийся стол, уставленный закусками и выпивкой. Сам себе наливаешь, сам себе выбираешь закуску, официант тебе потом выставляет счет, почему-то очень умеренный.

Нет, аэрофлотовские рестораны смогли конкурировать с железнодорожными только в Москве — повсеместно они были и дальше, и дороже, и еще хуже железнодорожных.

Речные рестораны

Ах, как хороши и пустынны речные рестораны, рестораны крупных пристаней и речных судов, как хорошо и привольно пьется водочка под осетринку или ушицу, а свежие расстегаи с видом на плывущие куда-то берега или воды!

Особо хороши были рестораны на речных судах Горьковского пароходства. Ему достался самый старинный в мире речной флот, построенный еще в начале века нижегородскими корабелами и принадлежавших «Самолету» и «Руси». Колесные дедушки российского пароходного флота шлепали до Астрахани и обратно, в Горький. Это ничего, что «Баян» назывался «Михаил Калинин», а «Витязь» — «Яков Свердлов»: какие из Яши и Миши Баяны и Витязи? И никто их так не называл.

На «Баяне» бражничали Чехов и Левитан, Шаляпин и Алексей Пешков, будущий пролетарский писатель и основатель соцреализма Максим Горький.

Чем хороши были речные рестораны? Семейными отношениями между официантками и публикой. Официантки явно патронировали свою клиентуру и вели себя как заботливые кормящие мамы, что, впрочем, не мешало им в рейсе вступать в более интимные отношения с каким-нибудь весельчаком-балагуром.

Ресторанные компании одного стола частенько превращались в более тесные кружки — из них составлялись постоянные преферансные пульки, экскурсионные группки, монады музыкальных салонов. Нередко эти застолья (как правило, две супружеские пары или пара друзей и пара подруг) продолжали существовать после речного путешествия неопределенно долгое время.

Гибель «Баяна»

Боян бо вещий, аще кому хотяше песнь творити, то растекашеся мысъю по древу.

Из воспоминаний о литературе 7 класса средней школы

В 1991 году среди шумных и бессмысленных политических событий: единственного за всю нашу 1000-летнюю историю референдума, путча и беловежской горькой пьянки, приведшей к развалу страны, совсем тихо, почти незаметно, погиб «Баян» — символ и гордость нашего речного флота. Это трагическое событие произошло в Красноармейском затоне в Волгограде.