Читаем Книга о родах земных полностью

Но, всё это технические подробности, которые пока нам не нужны и за обозначением которых пока не стоит будущность более активного развития нашего ума.

Если же говорить о его так называемом активном поглощении – то это, в первую очередь, именно те стороны нашей деятельности, которые, в целом, выделены, как порок, или относятся к так называемым греховного рода делам, если говорить с религиозной точки зрения.

Способствует всему тому также наша собственная ленивость, своеобразная неспособность к видам обучения и еще многое другое, что, в общем, можно обозначить, как весь собранный в нашей среде негатив по отношению к существу человеческой личности.

Естественно, одной святостью также, как говорится, сыт не будешь, ибо она также особо ума не прибавляет, а во многих случаях и отбирает.

Это, если тот или иной человек начинает по-своему, так сказать, слишком рьяно соблюдать и чтить все церковные каноны и законы, которые, по сути, писаны когда-то неизвестно кем, со многими ошибками, хотя и с заданной конкретно целью.

Я сейчас веду к тому, что не всё в так обозначенных писаниях божеских писано верно, а еще многое просто недопонято и по сей день.

Конечно же, переубедить хоть кого-то в этом даже на сегодняшний день всё еще очень сложно, ибо среди людей сложилось так называемое преимущественное мнение о том, что именно то, что когда-то там было написано – и есть самое верное обо всем сужение.

Это не так, и я о том вам со всей ответственностью заявляю, и даже в скором времени собираюсь сам воспроизвести в свет одну религиозного характера книгу, в которой весьма своеобразным образом и будут оговорены все те ошибки прошлых лет.

Ум никогда не должен стоять на месте, а иначе, он сам умрет.

Только пока так я сейчас могу вам сказать здесь обо всем, как бы, подытоживая, в целом, главу, или её завершая, с целью дальнейшего продвижения вперед, или добычи еще большего состояния ума, нежели того, что имеется на настоящий момент.

Слишком уж торопливым по-своему оказался предыдущий двадцатый век, который, в буквальном смысле, разнес в пух и прах среду жизненного обитания, при этом, практически, не увеличив состояние нашего общего ума ни на одну заслуживающую природного внимания единицу.

А потому, век двадцатый можно вполне обозначить, как век скоропортящийся, ибо он по-настоящему угробил земной мир и сильно ослабил добытые во времени позиции природно добытого всеми совместно поколениями ума.

Так что, волей-неволей, но придется, некоторым образом, возвращаться в наше же прошлое и уже со временем приобретать именно те человеческие черты, которые были частично утеряны, благодаря веку так называемого прогресса и технологий, и яростного раскрепощения населения, и особенно за вторую свою половину.

Как это будет выглядеть – решать нам самим, но в том, действительно, назрела острая необходимость, ибо с такой нашей общей вековой проходимостью, мы не только не сможем научиться сохранять себя сами, но еще и растеряем все наши практические возможности в самом обычном деле воспроизведения на свет детей.

И, если во всё это сейчас, практически, никому не верится, и все, возможно, думают, что это уже я сам от себя придумал, в пользу своей, так сказать, старости, то поверить все-таки совсем скоро придется, ибо будут опубликованы такие данные, от которых волосы у многих встанут дыбом на голове, да и сама голова закружится у самых впечатлительных людей.

Время бьет своей тревогой нас со всех сторон, да вот только мы того почему-то не замечаем и не стараемся его понять.

Обозначает ли это, что мы все выросли умом, или, как раз, говорит нам о другом?

Что, мы, на самом деле, год от года теряем свои прежде добытые позиции и снова возвращаемся в те самые пещеры, из которых когда-то высший разум нас принудительно выгнал, буквально заставив поклоняться так именуемому богу солнца, от лучей которого напрямую зависела наша мозговая деятельность, или образование в нашем организме именно тех веществ, которые непременно участвуют в процессе образования непосредственно умственной величины.

Вот, видите, как всё своеобразно взаимосвязано, или переплетено соответствующим образом между собой во всей нашей истории.

А мы, разбирая какой-нибудь её этап, всегда рассматриваем только с какой-то одной стороны, даже не подозревая, что за всем тем кроются совсем другие причины и мало связанные наглядно именно с тем, о чем мы же сами и предполагаем.

Я это привел вам, как пример нашего личного недопонимания фактов воспроизводства всех тех прежних дел, чтобы вы сами на досуге о том порассуждали и составили свою точку зрения.

Тем самым я не подвергаю сомнению выводы каких-то там ученых или историков в различных категориях изучаемых ними вопросов, но даю понять вам всем, что не всегда то, что для нас всех явно видимо, может, действительно, соответствовать тому, что реально происходило, или на основе чего творилось.

Вот это и есть главное, и по этой самой причине мы все должны своеобразно прислушаться к голосу разума.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Лаборатория химических историй. От электрона до молекулярных машин
Лаборатория химических историй. От электрона до молекулярных машин

Что происходит с молекулами в момент химических реакций и почему одни вещества становятся мягкими, а другие твердеют, одни приобретают упругость, а другие – хрупкость? Каким образом вязкая жидкая масса превращается в легкую приятную ткань и почему человек не может жить без полимеров? Какими были люди, совершившие величайшие открытия в химии, и какую роль сыграл элемент случайности в этих открытиях? Как выглядит лаборатория и так ли на самом деле скучна жизнь обычного лаборанта? Отвечая на эти и другие вопросы, Михаил Левицкий показывает, что химия – это весьма увлекательно!

Михаил Моисеевич Левицкий

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука