Книга третья: Горы и оружие

– Спасете вы их или нет, но мы не можем допустить, чтобы вы передали оружие Комитету. Вот это мы и пришли вам объявить.

– И как же вы намерены мне помешать? – спросил Мак-Грегор.

Молчание.

– Убить меня намерены?

– Пожалуйста, не надо шуток, дядя Айвр, – сказал Таха.

– Так не говори ты чепухи, – одернул его Мак-Грегор, как одергивает строптивого сына рассерженный отец. – Я поступлю лишь так, как обязан поступить. И запугивать меня – напрасный труд, Таха.

– Кто же вас запугивает? – спокойно спросил Таха, глядя своими бесстрастными глазами.

– Ты. Эта курдская манера мне давно знакома.

В дверь просунулась голова. Вошла Сеси, в руках у нее был студенческий плакат – на тонкой дешевой бумаге наведена по трафарету надпись: «Enragez-vous!» («Взъяритесь!»)

– Правда, здорово? – спросила Сеси. Всех этих курдов она знала, и Мак-Грегор заметил, как засмущались парни, увидев ее.

– Выйди, Сеси, минут на пять, – коротко сказал Мак-Грегор. – Мы должны тут прежде кончить.

Сеси удивилась и обиделась. Ушла, а через минуту во дворе заурчал ее «ситроен», и Мак-Грегор понял, что был с ней слишком резок. Все юнцы легко ранимы, даже эти, с горными обветренными лицами; что уж говорить о Сеси.

– Прошу вас понять, – сказал Мак-Грегор, – что и мне тоже приходится решать проблему выбора, стоящую перед курдами, – думать, какой избрать путь. От этого уйти я не могу.

Встали из-за стола, и Таха проговорил спокойно констатирующим тоном:

– Для курда вы чересчур практичны, а для хорошего революционера – чересчур прямолинейны.

– Я здесь не в качестве курда и не в качестве революционера, – сказал Мак-Грегор. – Я приехал сюда за деньгами. Или за тем, что уже на эти деньги куплено.

И напоследок еще прозвучало мягкое предостережение Джагиза:

– Пожалуйста, ага, не отдавайте ничего Комитету. Мы просим вас. На Комитет нельзя больше полагаться.

– Вы хотите, чтобы я нарушил слово, которое я дал кази?

На это они ничего не ответили; Мак-Грегор проводил их, выпустил за ворота, и Таха простился насмешливым полупоклоном. Когда Мак-Грегор вернулся в дом, там его ждал Эндрю.

– Пока ты был занят с Тахой, к нам гость явился. Он в кабинете.

– А кто он?

– Из французской службы безопасности.

– Ты уверен?

– Хочешь пари?

– Я сейчас, только вымою руки, – сказал Мак-Грегор. – Марэн щеколду чертовски намаслил.

– Да ты не спеши, – сказал сын. – Там с ним мама – проводит смягчающую обработку.

Нервам Мак-Грегора требовалась хотя бы краткая передышка, чтобы переключиться с Тахи на французского полицейского; но его озаботило также и то, что Эндрю считает себя вправе быть в курсе отцовских дел.

– Ты вот что, – говорил Эндрю, пока Мак-Грегор мыл руки в раковине за лестницей, – ты сыграй на их скрытом соперничестве.

– На чьем соперничестве?

– Французы ненавидят американцев…

– А при чем здесь это?

– Все-таки имей в виду.

Эндрю хотел войти в кабинет вслед за отцом, но тот сказал «Нет» – и закрыл за собой дверь.

– Здравствуйте… – Француз подал руку, почти не пожимая.

– Это мосье Герэн, – сказала Кэти, а взглядом прибавила: «Будь осторожен».

Герэн не стал тратить зря время.

– Я говорил уже мадам что мосье надо будет поехать со мной и дать нам кое-какие разъяснения, – сказал он. – Это недалеко.

– Какие разъяснения? – спросил Мак-Грегор. – Кому?

– Нам, – сказал Герэн с чисто французской улыбкой, слегка приосанясь. Он извлек белую, в пластиковой обертке, карточку с красно-синей полоской в углу. Там значилось, что предъявитель – сотрудник одного из политических отделов министерства внутренних дел.

– Служба безопасности? – прочел вслух Мак-Грегор.

– Да. Вам, конечно, известен круг наших обязанностей?

– Нет,- сказал Мак-Грегор.

Герэн слегка передернулся от такого беспросветного невежества.

– Вы хотите, чтобы я сейчас поехал с вами? – спросил Мак-Грегор.

– Так точно.

Мак-Грегор не стал препираться.

– Что ж, пойдемте,- сказал он.

– Я барберри твое достану, – сказала Кэти и первой вышла в холл. Подавая мужу непромокаемое пальто, она проговорила по-персидски: – Я позвоню Ги…

– Не надо, – сказал Мак-Грегор.

– Как же так не надо…

– Обойдемся, – твердо сказал Мак-Грегор.

Затем Кэти, уже по-французски – к сведению Герэна – сказала мужу, чтобы к шести он непременно вернулся: они ведь званы на коктейль к Жизи Марго, сестре Ги Мозеля, и там будет министр (она назвала фамилию).

– И американцы тоже будут ждать тебя там, – прибавила она.

Марго, Мозели, министры и американцы – словно вязкой защитной пастой обволокли Мак-Грегора все эти аристократические предостережения и намеки. Он пошел с мосье Герэном со двора, и Марэн, склонясь перед начальственно-полицейской осанкой Герэна, распахнул ворота, как старый, преданный служака-солдат.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ