Книга украденных детей. Американская история преступления, которое длилось 26 лет

Его жена Элла и трое их маленьких детей остаются дома, ожидая от него вестей. Зерна на ферме осталось совсем немного, им придется делить его с домашними животными. Какое-то время Роско присылает деньги, но потом письма от него становятся все более редкими. Наконец Элла получает от него денежный перевод на сто долларов. Она продает мулов, коров и цыплят, собирает детей и отдает немалую сумму денег, чтобы добраться до Мэривилла, расположенного на восточной стороне штата Теннесси – там у нее живет родственник.

В маленьком городке она изо всех сил пытается прокормиться. У нее почти закончились деньги, и, в отсутствие средств и каких-либо новостей от Роско, она оставляет детей на попечение Социального приюта округа Блаунт, планируя узнать что-то об их отце, а затем вернуться за ними. Элла работает поваром в соседнем городе, что позволяет ей платить за жилье и еду. Однако в документах, которые она должна подписать, чтобы детей оставили в приюте, есть роковое слово, смысл которого она не понимает до конца. Передача.

Элла уверена, что оставила детей лишь на время.

ПЕРЕДАЧА

родительских или опекунских прав в пользу

Общества детских домов Теннесси

Миссис Фанни Б. Элрод, зав.

901, Эклен-авеню

Нашвилл, Теннесси

Наш девиз: «Поможем каждому ребенку найти свой дом»

В Обществе детских домов Теннесси думают иначе.

Всего через несколько недель, 22 ноября 1923 года, в Социальный приют приходит письмо от секретаря заведующей ОДДТ с просьбой предоставить дополнительную информацию об одном из детей. «Ребенок отвечает всем требованиям», – сообщает представитель местной управы округа Блаунт. Постскриптум, напечатанный внизу, гласит:

Дети начинают осваиваться, и учитель в школе очень их хвалит. Мы считаем, что все они милые и очень красивые.

Тем временем у Роско наконец появляется достаточно денег, чтобы послать за своей семьей, и он разыскивает Эллу. Но когда они пытаются вернуть своих детей, то узнают, что их забрали. Сбитые с толку, они не понимают, что делать дальше. Отношения между супругами были непростыми, но тем не менее они все же оседают в Западной Вирджинии. Там у супругов рождается еще двое детей. И они полны решимости найти тех троих, что у них забрали.

Через некоторое время Роско и Элле удается накопить денег и они едут в офис ОДДТ в Нашвилл. Однако сотрудники приюта не говорят им, где находятся дети. В отчаянии они собирают последние средства и нанимают уважаемого адвоката из Нашвилла. Гонорар адвоката составляет пятьсот долларов, что в пересчете на сегодняшний деньги равно семи с половиной тысячам. В судебных документах упоминается, насколько удивлены были чиновники сталелитейного завода, где работал Роско, когда они узнали, как далеко он зашел, чтобы вернуть своих детей.

Начинается беспрецедентная судебная тяжба – редкая попытка противостоять деятельности ОДДТ и самой Джорджии Танн в самом начале ее карьеры.

Пострадавшая пара тратит четыре года – и деньги, которые они с трудом могут себе позволить, – пытаясь разыскать детей. Эти люди – всего лишь бедные, малообразованные южане, одни из тех, кто обычно не решается вести такую битву. На удивление, несмотря на все превратности судьбы и неимоверные усилия Танн, им удается отыскать двоих малышей из трех. Им говорят, что вернуть их уже нельзя. Судьба третьего ребенка так и осталась неизвестной.

Уильям

В СУББОТУ ДНЕМ, ВО ВРЕМЯ НАШЕГО МЕРОПРИЯТИЯ, Уильям Тиммонс незаметно заходит в библиотеку. Он присоединяется к группе за дубовыми столами и рассказывает свою историю.

Его мать была одной из тех троих, кого временно разместили в Социальном приюте округа Блаунт и затем передали на усыновление в ОДДТ. Бумаги, которые Уильям приносит с собой, поражают до глубины души – в особенности документы из судебного иска, который его биологические дедушка и бабушка подали, борясь за возвращение своих детей.

Сегодня 72-летний Уильям, отец двух взрослых дочерей, выражает надежду, что история злодеяний Танн получит как можно больше огласки. «Думаю, люди не знают, что все это продолжалось на протяжении тридцати лет», – говорит он мне. Уильям – производитель мебели. Его бородка аккуратно подстрижена, на носу – очки в тонкой оправе. Он говорит тихо, но настойчиво. Признается, что был потрясен произошедшим и что это сильно повлияло на его жизнь. Он хочет, чтобы люди знали правду, хотя сам давно смирился с прошлым.

Уильям разрешает мне ознакомиться с его подборкой улик и материалов, а затем вернуть их по почте. Эти документы бесценны, и я боюсь брать оригиналы. Поэтому роюсь в сумочке в поисках мелочи, а затем еще какое-то время борюсь с библиотечным копировальным аппаратом, чтобы сделать дубликаты. Уильям заглядывает мне через плечо:

«Многие люди считают, что бедняки заслуживают того, чтобы быть бедными… но они такие же люди, – говорит он. – Жестокая несправедливость».