«Книга Всезнания» (СИ)

— Тогда… Тогда пойдем! — Хоффман попытался встать, и его ладонь уперлась в деревянную панель на стене, но резкая боль в желудке скрутила его, и он пошатнулся, чуть не рухнув.

— Я помогу! — Тсунаёши подал руку врагу, и тот принял ее, а затем поднялся с кряхтением и бормотанием, опираясь на руку бывшего противника как на костыль. Всем своим весом.

— Я всё исправлю, всё… что смогу… Да… если бы только я не ошибался… — синие глаза встретились с карими. И изменились. — Шутка.

— Нет!!! — крик призрака замер под потолком.

Что-то острое пронзило плоть. Тсунаёши даже не вскрикнул. Просто с ужасом и непониманием смотрел в лицо того, кто радостно, победно, будто череп на кладбище, усмехался, глядя ему в глаза.

— Глупый мальчишка. Миром правят деньги, остальное чушь. Я сам хотел работать, меня никто не заставлял. И на отца мне, знаешь ли, было наплевать.

А Меч Раздора снова и снова вонзался в живот осевшего на ковер парня. Проеденная молью шерсть уже не была бежевой. Она стала алой.

Диана, смеясь, перемещалась по комнате, всё быстрее и быстрее кружа вокруг распростертого на полу паренька, и Лия, из последних сил просчитывая ее перемещения, пыталась оградить Хозяина хотя бы от нее. Страж не могла остановить Хоффмана заклинанием, поскольку все силы и всё внимание забирала Диана. А немец не собирался наносить финальный удар, потому что…

— Попробуй осознать, что у каждого своя шкала ценностей — поживи еще немного. Ведь если я сейчас тебя убью, духи будут мстить. Высосут у тебя последнюю энергию и убьют меня. Но тебе и так недолго осталось.

Последний удар коротким, казавшимся совершенно тупым кинжалом, и Хоффман бегом бросился прочь из комнаты. Диана всё еще кружила вокруг Савады как хищный стервятник, а на улице уже слышался гул лопастей. Черный военный вертолет как последний привет египетской революции разносил по итальянскому лесу ароматы гари, ужаса и смерти. Он обстреливал лес, сравнивая с землей деревья, и Колонелло вынужденно отлетел подальше от этого Ада.

Хоффман, быстро мчась по коридорам дома, по рации отдавал приказы пилотам. Его идеально чистые, блестящие, как зеркало, ботинки отражали довольную прагматичную улыбку. Точно так же, как пять минут назад — каждое движение Десятого Вонголы.

***

За полчаса до встречи Савады Тсунаёши с улыбкой реальности ее увидел еще один человек. Человек, отчаянно не желавший ее принимать.

Мукуро точно знал, когда всё закончилось. Его злость испарилась в момент, когда сердце само собой пропустило удар. Видимых причин не было, его бой с Хибари шел почти на равных, разве что иллюзионист начал немного уступать, но то была вовсе не его вина — Туманы всегда слабы физически, а с иллюзиями этот одинокий дисциплинарный волк научился неплохо справляться. Правда, будь у Рокудо возможность начать глобальное наступление, ситуация могла бы перемениться! Но возможности не было — он ведь пришел сюда за Хоффманом, а не за этим пышущим ненавистью мстителем, зациклившимся на своем давнем проигрыше!

Муккуро ненавидел Хибари меньше, чем тот его, ведь в прошлый раз он победил, пусть и нечестно, а значит, ненавидеть проигравшего смысла не было. Но он был зол на комитетчика, и сейчас эта злость застилала ему глаза. Вот только… это было минуту назад. А после пропущенного удара сердечной мышцы злость исчезла.

Появилось нехорошее предчувствие.

Гокудера и Ямамото еще сражались, Тсуны видно не было, но Мукуро не было до них дела. «Где Наги?» Увернувшись от очередного удара, он создал реальную иллюзию — огромный шквал камней, которые комитетчику пришлось разбивать своими бесполезными железками. А дальше — бешеная скорость, ветер в ушах и единственная мысль в разом опустевшей голове: «Наги, ты ведь в порядке?..»

Он бежал так, словно по пятам гнались черти. Но их не было. Никого не было. Хоффман в этот момент покидал лес, Савада смотрел на пояс смертника, грозивший разорвать Киоко на тысячу частей, Хибари отбивал иллюзорно-реальные камни, Рёхей лежал без сознания. Кен всё еще гонялся за Франом, который не вырубал его, потому что это было хоть немного, но весело, да и раздражал его всегда этот противный тип, вечно утаскивавший самые вкусные продукты, вроде чипсов, оставляя маленькому иллюзионисту лишь холодный разбухший рамен. Чикуса дрался с парой охранников Хоффмана, которые отвлекли его от слежки за боссом. Хром… где была Хром? Почему ее не было там, где он ее оставил?

Мукуро сам не знал, почему мчался к лесу, а не туда, где должна была ждать иллюзионистка. Просто лес казался ему слишком темным. И интуиция, редко подводившая Туман Вонголы, шептала, что так не должно было быть.

Небольшой черный ящик, притаившийся в кустах у самого края леса, был раздавлен. На него словно упал сверху гигантский валун, не оставивший ни одной целой детали, ни единой живой ветки кустарника, ни малейшей заглушавшей работу видеокамер волны. Не осталось вообще ничего. И валуна тоже. Вот только до леса Мукуро не добежал — он не увидел раздавленного куста.