Книготорговец из Флоренции

Число насельниц катастрофически упало в 1348-м, когда чума пощадила лишь трех монахинь. В следующие десятилетия обитель не могла набрать и двух десятков сестер, даже после того, как «духовное приданое» (сумму, которую семья выплачивала монастырю, чтобы ее дочь приняли как «невесту Христову») значительно уменьшили. Сан-Якопо был одним из богатейших, если не богатейшим женским монастырем во Флоренции, туда отдавали дочерей самые видные флорентийские семейства. Замужество девицы из такой семьи обходилось дорого (известны случаи, когда приданое достигало 2000 дукатов), так что отдать ее в Христовы невесты (и заплатить духовное приданое в десять раз меньше того, на какое рассчитывал средний флорентийский жених) было экономически разумно, особенно для отца многих дочерей[671]. В монастырь попадало чуть больше 10 процентов женского населения Флоренции, из них подавляющее большинство, целых 80 процентов, составляли дочери богатейших семейств города[672].

Монастырь был не только местом уединения и молитв, но и коммерческим предприятием – в случае Сан-Якопо ди Риполи очень успешным. Все предыдущее столетие он наращивал активы за счет рачительных вложений, по большей части в недвижимость. В 1470-х монастырь владел во Флоренции десятью домами, которые сдавал различным арендаторам – в их числе были шерстяники, мясник, пильщик, обжигальщик и торговец птицей. Кроме того, имелась мастерская, которую сдавали торговцу льном, две мельницы, девять ферм, а также поля, плодовые сады и виноградники в окрестностях города. Впечатляющий перечень включал пруд для разведения угрей (угри были деликатесом) и стадо свиней. Съемщики платили арендную плату не только деньгами, но и натурой – курами, гусями, дровами и тюками соломы[673].

Деталь панорамы Флоренции Франческо Росселли – монастырь Сан-Якопо ди Риполи и его окрестности

Всей этой хозяйственной деятельностью заведовал доминиканский монах Доменико да Пистойя. Фра Доменико назначили экономом в 1474-м. О его предшествующей жизни почти ничего не известно, кроме того, что он, само собой, был уроженцем Пистойи и занимал различные должности (в том числе был экономом) в монастыре Святого Доминика во Фьезоле (где несколькими десятилетиями раньше началась религиозная и художественная карьера Фра Анджелико). Фра Доменико, очевидно, был очень эффективным управляющим. В Сан-Якопо ему приходилось вести переговоры с арендаторами и всеми участниками коммерческих предприятий монастыря, от епископов до каменщиков и свинопасов. Вскоре после прихода в Сан-Якопо он затеял большой строительный проект – превратить старый амбар возле монастыря в два дома под сдачу. Для этого ему пришлось оптом закупать кирпичи, известь и черепицу, договариваться об окнах, водостоках и так далее. Все эти сделки он тщательно записывал своей петляющей mercantesca – скорописью флорентийских торговцев[674].

Кроме того, Фра Доменико решил, что монастырю надо вложиться еще в одно коммерческое начинание – типографию. Был ли у него опыт, и если да, то какой, – неведомо. Вряд ли он разгадал тайны книгопечатания самостоятельно, как якобы сумел Бернардо Ченнини. Ни в Пистойе, ни во Фьезоле не было типографии, так что Фра Доменико не мог увидеть работающий печатный станок в каком-нибудь из этих городов.

Тем не менее он кое-что о книжном деле знал. Фра Доменико случалось работать переписчиком, причем копировать не религиозные тексты, а манускрипты Цицерона[675]. Возможно, вскоре после переезда во Флоренцию он познакомился либо с Бернардо Ченнини, либо с кем-нибудь из печатников-немцев. Так или иначе, в 1476-м Фра Доменико пополнил ряды писцов, которые подались в типографы.

Первым делом ему нужно было купить либо изготовить печатный станок, а также раздобыть все остальное, включая матрицы и шрифт. Станок был из этого самым дешевым. Материалы для него: брусья, плита, винт – должны были обойтись флоринов в пять, примерно за ту же сумму можно было купить подержанный[676]. Возможно, станок продал эконому какой-нибудь немец, например Иоганн из Майнца, который после Боккаччо и Петрарки ничего больше не печатал. К слову, через месяц после издания «Доната» Фра Доменико понял, что нуждается в более качественном шрифте, или, как он сам писал, «abbici» – алфавите[677]. Тогда он купил у Иоганна матрицы, чтобы отливать собственные литеры. Немец, судя по всему, совсем обеднел – он продал свои «античные буквы» за бушель зерна и пару башмаков[678].