Книготорговец из Флоренции

К 1476-му Веспасиано трудился над этим великолепным собранием уже почти пять лет, его команда иллюминаторов и переписчиков закончила примерно половину из заказанных девятисот томов. Через своего любимого писца Герардо дель Чириаджо он нашел еще одного высокоученого копииста, которому поручал самые важные манускрипты, – француза Гуго Коммино (или Гуго де Комминеллиса, как тот сам себя называл). Этот уроженец Мезьера на Мёзе получил степень магистра в Парижском университете и владел изысканным гуманистическим письмом. В 1476-м Гуго получил заказ на манускрипт, которому предстояло стать одним из самых красивых творений Веспасиано.

Федерико да Монтефельтро для его великолепной библиотеки нужна была Библия. Разумеется, он мог купить печатное издание. Хотя выпустить Библию в формате in folio (16¹/₂ × 11¹/₂ дюйма) было делом сложным и дорогим, многие печатники – в Германии, во Франции, в Италии и Швейцарии – с этим справлялись. За первое десятилетие с появления Библии Гутенберга в 1454-м вышло еще пять-шесть изданий. Свейнгейм и Паннарц напечатали двухтомное латинское издание в 1471-м, в том же году Венделин фон Шпейер в Венеции выпустил Библию на, как гордо объявлялось в тексте, народном языке. Через пять лет, тоже в Венеции, Николя Жансон сделал латинское издание на пергаменте. Как и многие другие фолианты, эти Библии были очень дорогими книгами; по словам одного библиографа, они «стоили как ферма»[715].

Федерико хотел для своего собрания другую Библию, более похожую на ту, что изготовили для Борсо д’Эсте в Ферраре в 1455–1461 годах. «Библия Борсо д’Эсте», как ее называют, написана на пергаменте и украшена более чем тысячью иллюстраций – над ней трудилась целая команда талантливых художников. Однако ее переписчик копировал библейские стихи готическим письмом. Это письмо, сразу наводящее на мысль о монахах в скрипториях, было стандартом и для печатных изданий Библии, в том числе Гутенберговой с ее шрифтом «текстура». Даже Николя Жансон, печатавший классических авторов «античными буквами», для своей Библии 1476-го выбрал полуготический шрифт «ротунда», который в Италии часто применяли для богослужебных книг. «Ротунда» называлась так потому, что буквы в ней более округлые и не такие изломанные, как в готическом шрифте. Веспасиано поступил иначе – он поручил Гуго переписать Библию для Урбино красивыми и четкими «античными буквами» – фирменным стилем его классических манускриптов.

Гуго скопировал своим безупречно ровным почерком весь текст Иеронимова перевода – 240 листов пергамента, от предисловия Иеронима и Книги Бытия до Книги Иова. Затем Веспасиано заказал Франческо дель Кьерико десятки иллюстраций, тоже во флорентийской манере. Тем временем команда миниатюристов трудилась над инициалами и орнаментальными полями. Вместо изысканного, но строгого декора из белых вьюнков эти поля украшало пышное многоцветье – путти, птицы, насекомые, олени и другие животные среди лоз, бутонов и цветов, в головокружительном изобилии растущих из классических урн.

Как ни завораживают эти поля, настоящее чудо Веспасиановой Библии – это иллюстрации Франческо дель Кьерико. Их двадцать одна, по одной в начале каждой книги, от Бога Отца, творящего мир – лежащий у Него на коленях шар, до молящегося Иова, нагого и покрытого струпьями. Святая земля у Франческо – зеленая холмистая местность, усыпанная островерхими башенками и замками, между которыми вьются дороги. Именно такой была Тоскана, воспетая за красоту и плодородие. Франческо запечатлел на своих миниатюрах этот ухоженный процветающий край. На иллюстрации к Исходу, например, решительный Моисей ведет процессию израильтян в пустыню – цветущую, тщательно обработанную сельскую местность.

Миниатюры Франческо подробностью и выразительностью не уступают любой флорентийской фреске или алтарю. Он населял свои библейские сцены десятками изящных фигур – мужчинами в дублетах и ярких чулках, женщинами в пышных нарядах, похожими на грациозных девушек Боттичелли. Такие дамы и господа были бы уместны при блистательном дворе Федерико, который автор более позднего наставления придворным хвалил за спеццатуру – изящную небрежность. Франческо чрезвычайно тщательно прорабатывал костюмы персонажей. Особенно впечатляет иллюстрация к Книге Левит, на которой изображены израильтяне в умопомрачительных одеяниях переливчатого шелка: зеленые оттенки переходят в оранжевые, розовые в голубые. Этого эффекта, называемого «шанжан» (меняющийся), ткачи достигали, используя для утка и основы нити разных цветов.

Архитектура на иллюстрациях Франческо так же восхитительно анахронична, как пейзажи и костюмы. Иерусалимский храм увенчан куполом с окнами-окулюсами – уменьшенной версией купола Брунеллески над Санта-Мария дель Фьоре, а праздник Кущей, описанный в Книге Неемии, проходит в ренессансной лоджии с видом на широкую реку. Федерико да Монтефельтро, чей дворец в Урбино строили архитекторы классического стиля, наверняка оценил эти детали.