Книготорговец из Флоренции

Для колофонов сер Антонио рисовал циркулем круг и по его окружности писал свое имя, дату, а иногда также отмечал происходящие события. Он начал свою долгую карьеру в 1417-м и тогда завершил манускрипт упоминанием, что «трудился во время чумы в Тоскане». В другом его манускрипте, законченном в мае 1426-го, указано, что Флоренция храбро сражается против «тирании герцога Миланского, который ведет против нас незаконную и несправедливую войну»[253].

Веспасиано подготовил для сера Антонио пергамент, разлиновав его горизонтальными линиями и проведя вертикальные поля. Вероятно, эту работу он освоил в числе первых, когда пришел в лавку Гвардуччи. Картолайи размечали поля булавкой, часто протыкая всю тетрадку. Это требовало определенной физической силы (и, без сомнения, приводило иногда к мелким травмам). Крохотные дырочки показывали, где прочертить поля (иногда, реже, их продавливали острой палочкой). За счет того, что протыкали сразу тетрадку, интервал между строками на всех страницах получался одинаковый. В манускрипте Цицерона, переписанном сером Антонио, по тридцать шесть строк на каждой странице, линовку бледными чернилами можно различить и сейчас. Линовать пергамент было скучной однообразной работой, но она требовалась для постоянного межстрочного интервала и единообразия страниц. Как и во флорентийской архитектуре, красота флорентийских манускриптов заключалась в простоте, регулярности и симметрии.

Пергамент готов, и сер Антонио садится за пюпитр. На рабочей поверхности, наклоненной под углом примерно тридцать градусов, расположились «образцовый экземпляр», чистая тетрадка и две чернильницы. Чтобы обезжирить пергамент, сер Антонио посыпает его толченым мелом или костью (один трактат советовал пережечь баранью ногу или лопатку, а затем перетереть на порфировой плите) и заячьей лапкой смахивает с пергамента остатки порошка[254].

Затем он готовит свой главный инструмент – маховое перо гуся (по-латыни перо – penna, отсюда английское pen). Он уже обрезал часть пера, закаленного до нужной жесткости, но сохранившего упругость. Он очиняет кончик и, чтобы тот лучше скользил и удерживал больше чернил, делает в нем короткий продольный надрез. Эту процедуру он будет повторять несколько раз в день, так что перо будет становиться короче с каждой очинкой.

Затем сер Антонио окунает перо в чернильницу. Их две – в одной черные чернила, в другой красные. В состав чернил входили вино, кора и сок различных растений, а также галлы, или «чернильные орешки» – богатые дубильными веществами наросты, которые образуются на молодых ветках и листьях дуба там, где отложили свои яйца орехотворки. Один итальянский рецепт черных чернил предлагал взять четыре унции дробленых галлов и смешать с бутылкой крепкого белого вина, гранатовой кожурой, корой рябины, корнем грецкого ореха и камедью – смолой акации. Смесь оставляли на солнце и перемешивали каждые несколько часов. Через неделю в нее добавляли несколько унций медного купороса и оставляли еще на несколько дней, в течение которых регулярно перемешивали. Затем ее ставили на огонь и кипятили «одно miserere» – столько времени, сколько нужно, чтобы прочитать девятнадцать стихов 50-го псалма. Булькающую черную жидкость остужали, процеживали через ткань и ставили на солнце еще на два дня. «Если затем добавить в них немного квасцов, – говорилось в рецепте, – они станут гораздо ярче, и это будут отличные чернила для письма»[255].

Оглавление одного из манускриптов Цицерона, переписанных Антонио ди Марио для Уильяма Грея

Сер Антонио купил чернила либо в лавке книготорговца (там же продавались писчие перья), либо в каком-нибудь из флорентийских монастырей. На обрывке бумаги или пергамента он делает небольшую черкушку, проверяя качество пера и красных чернил. Красные чернила он мог изготовить сам, смешав яичный белок с киноварью, красным минералом, который добывали в Тоскане и продавали, уже истертым, в местной аптеке. Сер Антонио вновь окунает перо в чернильницу и заносит над чистой страницей, которую прижимает ножом (нож он держит в левой руке). Его средний палец касается пера гораздо ниже, чем указательный, – так удобнее направлять острие. Перо он держит под прямым углом к пергаменту – так чернила будут лучше течь с кончика на страницу.

Заглянув в «образцовый экземпляр», сер Антонио касается пером страницы – он пишет на более гладкой, мездровой стороне – и наносит первый штрих. Три коротких движения, три быстрые смены угла и нажима. Не отрывая пера от бумаги, он быстро ведет кончик вправо, потом медленно и с более сильным нажимом – вниз и наконец, чуть ослабив нажим, проводит тонкую и короткую горизонтальную линию. Получилась буква I с крохотными засечками на концах.