Книготорговец из Флоренции

Иллюстрации всегда добавлялись к манускрипту – в оставленных слева или справа пустых местах – после того, как закончит работу писец. Иногда художник получал подробные письменные указания, что рисовать. Когда миниатюрист Дзаноби Строцци (часто сотрудничавший с Фра Анджелико) получил заказ на иллюстрации к двум антифонариям для Флорентийского собора, ему предоставили детальные словесные описания всего, от явления ангела Захарии до «листвы, обрамляющей сцену усекновения главы святой Репараты»[282]. А иногда указания художнику писал копиист на местах, оставленных для иллюстраций. В тех случаях, когда иллюстрации по какой-то причине сделаны не были, эти указания можно прочесть и сейчас. «Здесь надо нарисовать короля Шотландии», – отметил писец посередине пустого места в манускрипте. Или другой: «Здесь человек убивает двух львов и человека»[283]. На одной из страниц Цицерона, скопированного Герардо, маленькая «м» на полях отмечает квадрат, где художнику следовало изобразить декоративную заглавную «М», – что тот и сделал, забыв, впрочем, убрать помету.

Джованни Боккаччо писал, что многие древние манускрипты, которые он видел в 1350-х в пыльной, заросшей бурьяном библиотеке Монте-Кассино, были изуродованы: монахи отрезали орнаментальные поля и делали из них амулеты, которые продавали женщинам. Похожая участь постигла многие другие иллюминированные манускрипты, в том числе все пять томов Цицерона, изготовленные Веспасиано для Уильяма Грея, – кто-то вырезал из них часть иллюстраций. Это случилось после того, как Грей завещал их библиотеке Баллиола, своего оксфордского колледжа (на строительство которой пожертвовал деньги). По тому, что сохранилось, ясно, что на первой странице каждого тома красовался герб Грея в обрамлении орнаментальных мотивов, а главы и разделы начинались с инициалов. Практически все орнаментальные поля вырезаны вандалами, лишь кое-где по краю видны крылатые путти, дующие в трубы или стреляющие из лука в золотых птиц.

Многие иллюстраторы известны лишь под условными именами, которые дают им историки: «Мастер брюссельских инициалов», «Мастер кодекса Скварчалупи». Точно так же не сохранились имена тех, кому Веспасиано заказал украсить манускрипты Грея. Впрочем, недостатка в них точно не было. Флоренция славилась блистательными иллюстраторами. Немало их было связано со знаменитым скрипторием камальдульского монастыря Санта-Мария дельи Анджели, где много лет подвизался Амброджо Траверсари. Здесь, в десяти минутах ходьбы от лавки Веспасиано, часто собирались его друзья-гуманисты. Вероятно, именно в этом скриптории обучался Фра Анджелико.

Обучение иллюминатора могло длиться до восьми–десяти лет и происходило либо в монастырском скриптории под руководством монахов, либо в мастерской художника-миниатюриста. Многие научались работать и в монументальных масштабах – Фра Анджелико создавал как миниатюры, так и фрески и алтари. Для этого требовались разные навыки, техники и материалы. Для создания фресок нужно было работать быстро и не бояться высоты, иллюминатору необходимы были твердая рука и бесконечное терпение. Фрески писали кистями из свиной щетины, устойчивыми к разъедающему действию известковой штукатурки. Миниатюристы работали куда более тонкими кисточками из хвостовых волосков колонка и белки. Хвосты покупали у скорняка, волоски выщипывали и кипятили в воде, а потом вощеной шелковой нитью закрепляли в полом стержне махового пера коршуна, гуся, курицы или голубя, в зависимости от желаемого размера кисти. Для прочности в перо вставляли кленовую или каштановую щепочку, волоски подравнивали и, если кисть предназначалась для нанесения сусального золота, терли о порфировую плиту для мягкости. Чтобы моль не ела кисти, одно руководство советовало хранить их в мелу или залеплять глиной[284].

Получив тетрадки исписанного пергамента от картолайо или непосредственно от копииста, иллюминатор принимался за работу. Он (или она; во Флоренции многие монахини создавали книжные миниатюры) для начала делал на оставленном для иллюстрации месте рисунок серебряной иглой, которую покупал у ювелира. На пергаменте, слегка загрунтованном мелом, игла оставляла тонкий серебряный след; со временем он окислялся и становился буроватым. Затем художник обводил рисунок пером.

Из красок первым всегда наносили золото. Художник мог купить сусальное золото у любого из тридцати флорентийских battilori, золотобойцев – искусных ремесленников, которые также изготавливали золотые и серебряные нити для тканья и вышивки. Золотобоец складывал золотые монеты – дукаты или флорины – в стопку, проложив их пергаментом и «плевкой» – оболочкой бычьих кишок, – и часами отбивал их на плите семикилограммовым молотом. Золото настолько ковкое, что из унции – кусочка размером с кубик рафинада – получалось 140 квадратных футов фольги толщиной в ¹/_{300 000} дюйма.