Книготорговец из Флоренции

Если христианские властители Запада не особо рвались в Крестовый поход, между собой они, как скорбно заметил один епископ, постоянно «враждовали, обращая против соплеменников оружие, которое следовало направить на турок»[488]. Спорный вопрос неаполитанского трона расколол Италию. Козимо Медичи и Франческо Сфорца, герцог Миланский, поддерживали Ферранте против анжуйцев, за которых стояли папа и Людовик XI. Судьба вроде бы улыбнулась Ферранте, когда папа Каликст, никогда не отличавшийся крепким здоровьем, скончался в августе 1458-го, немного не дожив до восьмидесяти лет. Его сменил папа, более расположенный к Ферранте, – Энеа Сильвио Пикколомини, поэт, дипломат и гуманист, менее чем за два года до того назначенный кардиналом Сиенским. На конклаве против Пикколомини выступил французский кардинал, который обличил его в «преданности музам». «Неужто мы посадим поэта на престол Святого Петра, – вопрошал тот, – и позволим управлять церковью по языческим принципам?»[489] Несмотря на усилия профранцузских кардиналов, которые обсуждали свои планы в самом зловонном уголке Ватикана, большинство их коллег ответили на вопрос утвердительно. Новый папа взял имя Пий II. «Хорошо, что их заговор был составлен в отхожем месте, – написал он о своих противниках. – Их замыслы отправятся в выгребную яму!»[490]

Впрочем, опасность для Ферранте не миновала. В 1459-м Жан Анжуйский, тридцатитрехлетний сын анжуйского претендента Рене, выступил в поход с целью отвоевать Неаполь. Жан нанял кондотьера Якопо Пиччинино на средства, одолженные банком самого влиятельного и верного сторонника анжуйцев в Италии: Пьеро Пацци.

Таким образом, спор арагонцев с анжуйцами расколол Флоренцию, и Медичи с Пацци оказались по разные стороны. Пацци издавна поддерживали анжуйцев. Когда Рене в 1442-м изгнали из Неаполя, его принял на своей вилле под Флоренцией Андреа Пацци, отец Пьеро. Сам Пьеро пригласил Рене в крестные к сыну, названному в его честь Ренато, и украсил свою виллу монументальным терракотовым гербом Рене, к которому добавлены дельфины Пацци. В 1450-м флаги и штандарты для Пиччинино, воевавшего на стороне Жана, изготовили во флорентийском Палаццо Пьеро. «Нельзя не признать, что это семейство глубоко предано Анжуйскому дому», – писал Донато Аччайоли о своем тесте[491].

Пьеро Пацци даже, по-видимому, был замешан в покушении на жизнь короля Ферранте. Весной 1460-го Пьеро сказал Веспасиано: «Через две недели Жан Анжуйский вступит в Неаполь без всякого сопротивления»[492]. Предсказание это чуть было не сбылось. Меньше чем через две недели к Ферранте явились представители трех его неаполитанских врагов, проанжуйских баронов – те, мол, желают с ним встретиться, покаяться и вместе воевать против Жана Анжуйского. Несмотря на предостережения советников, которых Веспасиано назвал «мудрыми и осмотрительными», Ферранте поехал на встречу. «Три барона опустились перед ним на колени и молили о прощении, – написал позже Веспасиано. – Король протянул руку, тогда один из них бросился вперед с кинжалом, попытался схватить лошадь под уздцы и заколоть короля». Ферранте спасся благодаря своему искусству наездника – он круто поворотил коня, а его конники (предусмотрительно оставленные на расстоянии выстрела из лука) прискакали ему на помощь.

Веспасиано узнал об этой истории с ужасом и негодованием. Ферранте, как и его отец, стал для флорентийского книготорговца любимым и надежным клиентом и даже отзывался о Веспасиано как о «дражайшем муже, преданном нашему делу»[493]. Узнав о покушении на жизнь молодого короля, Веспасиано тут же отправился к Пьеро Пацци. «Мессер Пьеро, – сказал он без обиняков, – это бесчестный способ завоевать королевство, и не таков обычай королевского дома Франции. Победа на поле боя достойна славы и похвалы. Но прибегать к подобному вероломству? Нет!» Завершил он грозным предостережением другу: «Всемогущий Господь не попускает такому оставаться безнаказанным»[494].

Анжуйцы, впрочем, не угомонились – а Пьеро Пацци не последний раз участвовал в заговоре с целью убийства.

Пьеро Пацци был другом Козимо Медичи, к тому же семейства недавно породнились. Однако активная поддержка Пьеро анжуйских притязаний рассорила Пацци и Медичи. Козимо постарался, чтобы Жан Анжуйский не получил помощи от Пацци. Когда обещанные деньги из Флоренции не прибыли, Рене понял, кого винить. Впрочем, Рене написал сыну, что находится в сношениях с изгнанными флорентийцами, а также недовольными в самой Флоренции, которые «рвутся сменить власть»[495]. Рене имел в виду изгнанников, таких как Строцци в Падуе (Козимо выслал его в 1434-м), а во Флоренции – клан Пацци, включая Аччайоли.