Книжная дама из Беспокойного ручья

Они по очереди подошли к кровати и сели в круг. Самая младшая девочка свернулась калачиком, положив тяжелую голову на руку Генри. Он выжал из себя болезненную улыбку и с большим трудом поднял одеяло, приглашая ее к себе.

Я сложила свой мягкий капор пополам, подоткнула его под голову мальчика и открыла книжку перед его лицом.

– Книжный господин, вы не почитаете нам «Питера Пэна и Венди»?

Генри торжественно кивнул и, уткнувшись в страницу, провел пальцем со сломанным ногтем по каждому слову, читая про себя первое предложение.

– Все дети… – Он взглянул на меня и громко сглотнул. – Все дети, кроме одного… – Снова остановился, на этот раз вмешался кашель. Подскочила температура, но Генри сиял от счастья. – Становятся взрослыми. – Успокоившись, он закончил.

Глава 35

По дороге мне попался Чертяга Джон. Перед глазами стояла пелена из печали и грусти, поэтому, если бы не Юния, я бы так и прошла мимо.

– Книжная дама, – поздоровался он, и, сняв шляпу, стал ее скручивать, расправляя длинную бороду. – Хотел вам сказать, что дети вернулись к работе. Теперь огород не пустеет, и дела по дому выполняются вовремя. Дочки Марты Ханны перешили скопившуюся стопку одежды и суп подают без опозданий.

– Отличные новости, сэр.

Но все мысли занимал Генри. Мне хотелось обнять его и успокоить, но при этом я попросту не могла лишить мать прощания с сыном. Поэтому пришлось оставить умирающего мальчика в ее руках, а самой тихо собраться и уехать. Его не станет уже к утру. Оставшиеся члены семьи Маршаллов протянут не больше трех месяцев.

– Карсон, мой старший сын, просит вас принести еще журналов о бойскаутах. Он от них без ума, – сказал Джон скорее с гордостью, нежели с беспокойством. – Сам читает как обезумевший, еще и помогает матери с чтением детям. Мечтает и меня научить… – Он откашлялся. – И, в общем-то, есть небольшие успехи. У меня есть список слов, которые я читаю по слогам для своего мальчика. Иначе так и будет стоять над душой. – Чертяга Джон покраснел, но только потому что был доволен собой, не дав даже намека на гнев или раздражение.

– Карсон у вас большой молодец, сэр.

– Он самостоятельно убил толстого кабана и принес домой целое ведро форели. Думаю, пара лишних журналов ему не помешает.

– Постараюсь принести что-нибудь в следующий понедельник, – ответила я, желая поскорей уйти.

– И Библию для Марты Ханны. Она почти стерла все страницы своими пальцами.

– Будет сделано, сэр. Этого добра у нас навалом. – И это было правдой. Нам приходили большие пожертвования из Лексингтона, Лусвилля и Цинциннати, поэтому мы раздавали Священное Писание абсолютно каждому читателю и никогда не просили вернуть его обратно. Складывалось впечатление, будто городские отреклись от религии, предав Иисуса. Из-за опустошения и грусти эта идея уже не казалась такой странной. Чертяга Джон уставился на меня, смотря в покрасневшие опухшие глаза. Я с трудом выдавила из себя улыбку. – Всего хорошего. Материал будет доставлен на следующей неделе.

– Но только Библию и журнал о бойскаутах, – предупредил он и снова взглянул на меня. Затем откуда-то сзади вынул пинту самогона и положил передо мной. – Непростая у вас работенка развозить все эти книжки по округе. Так можно совсем устать и позабыть обо всем.

Чертяга Джон надел шляпу и ушел. Пришлось забрать бутылку.

Спустя два часа меня ждала последняя остановка у Тимми Флинна. Он спрыгнул с дерева и уткнулся носом в новинку, пока я, не слезая с мула, убирала старую во вьюк.

Только собралась уезжать, как сзади послышался чей-то голос:

– Книжная дама! Подождите! Не уезжайте! – Это была его мама.

Меня передернуло. Надеюсь, она не бежит ругаться. Было безрассудно оставить здесь целый библиотечный альбом, но в то время мне казалось, что она сможет найти в нем много полезных вещей, и тогда бы все семейство стало моими читателями.

Миссис Флинн бежала через ручей, стараясь не поскользнуться на гладких камнях. Поистрепавшаяся ситцевая окантовка платья темнела от воды. Шляпка слетела с головы и висела где-то на спине. Она остановилась, запыхавшись, около нас с Юнией.

– Книжная дама! Возьмите это и принесите мне еще одну такую же книжку. – Она отдала мне старый альбом и вернулась домой.

Смотря ей вслед, я расправила плечи и выдохнула полной грудью. Спустя столько времени она все же попросила книгу. Теперь вся семья будет читать. Несмотря на этот суровый грустный день, мое сердце слегка встрепенулось.

Тимми поднял глаза от книжки и широко улыбнулся.

– Папа сказал, что это был самый лучший сахарный пирог от мамы. Тете тоже понравилось. Она приготовила его на танцы и познакомилась там с большим, важным мужчиной.

* * *

Я пошла вдоль ручья, ведущего к дому. Спустя несколько минут Юния остановилась на водопой, а я села на траву, подперев коленями подбородок. Прилетел ктырь и сел прямо на кузнечика, готовясь к обеду.