Книжная дама из Беспокойного ручья

Пришлось уйти подальше от уродливого насекомого. Вскоре Юния лениво зашагала в мою сторону. Я достала кожаную фляжку. Пусто. Горло пересохло, но страх не давал пить из ручья, ведь вверх по течению стоял туалет, еще и шахты сбрасывали свою отраву.

Я взглянула на подарок Чертяги Джона и задумалась, утолит ли он мою жажду.

Вспомнились его слова: «Непростая работенка». Проведя пальцем по старому стеклу, я решила пересесть. Журчащие воды ручья обтачивали серые камни.

Издалека доносились звуки скрипки. Грустная мелодия уносила с собой последствия тяжелого дня, цепляясь за длинные ветки. Лесной дрозд свистел где-то над головой, стараясь аккомпанировать доносившейся музыке.

Я откупорила бутылку и наполнила рот огненной жидкостью, из-за которой пришлось откашляться и вытереть с плеча слюну и упавшие капли. Сделала еще один глоток. Снова поперхнулась. И так продолжалось некоторое время, пока алкоголь не согрел мои внутренности, унеся печаль и уныние.

Ощутив головную боль, я отчаянно стала ругать Бога и Иисуса, которые довели Генри, его братьев и сестер до такого состояния. Меня просто разрывало от ярости, но возмущение все же приобретало форму шепота.

– Боже Всемогущий, чем так прогневал Тебя маленький Генри? Что он мог такого натворить? – Юния подошла ближе и сочувствующее всхрапнула. – Почему Ты не любишь его? – Я ударила кулаком в землю и, выпив еще немного кукурузной самогонки, вытерла капли с подбородка. – Почему Ты не дал ему вырасти? – И свернувшись калачиком на пропитанной страданиями земле, стала рыдать из-за Генри и других детей нашего края, которые безнадежно остались «Питерами Пэнами».

Глава 36

Складывая новые брошюры и буклеты в мешок, я сначала не поверила своим глазам и нервно водила пальцами по своему имени, выведенному синими чернилами. Ушло чуть больше шестнадцати дней на доставку письма сюда, в пункт сбора литературы.

Я весь день теребила конверт, пообещав себе открыть его только по возвращении домой. Несколько раз даже останавливалась посреди дороги, чтобы полюбоваться фиолетовой почтовой маркой Филадельфии в три цента с изображением девушки по имени Сьюзен Б. Энтони и подписью внизу: Лидер суфражисток. Выглядит довольно странно. Интересно, кто такие суфражистки?

Сидя вечером на кровати, я в изумлении прижимала к темно-синим губам свое первое письмо от подруги и вдыхала запах чернил. Переворачивала его и подносила к свече. Смотрела на красивый почерк, которым был написан городской адрес Куини. Наконец вязала нож отца и медленно, со всей осторожностью, открыла конверт.