Книжная кухня

Войдя в квартиру, На Юн первым делом открыла бандероль. Внутри лежали завернутая в упаковочную пленку книга «Магазин канцтоваров Цубаки», запечатанное сургучом с оттиском печати письмо, которое На Юн написала самой себе, и полароидный снимок. Сначала На Юн взяла в руки снимок. На нем была запечатлена «Книжная кухня Соян-ри», окруженная цветущими вишневыми деревьями. Ярко светило солнце, в воздухе парили белые лепестки, подхваченные ветром – мягким, как сахарная вата.

Весенний день, когда На Юн с друзьями приехали в «Книжную кухню», казался далеким прошлым, хотя с тех пор времена года сменились всего трижды. Там, в Соян-ри, она словно попала в другой мир, а потом резко вернулась обратно через вращающуюся дверь.

На Юн подумала о Сэ Рин, для которой «Книжная кухня» стала частью жизни. Они изредка созванивались; голос Сэ Рин звучал взволнованно и всегда торопливо, и создавалось впечатление, что ей в трубку дует совсем другой, чем в Сеуле, ветер. Ее бывший возлюбленный недавно женился, и трудно было сказать наверняка, бодрилась ли Сэ Рин притворно, или энергия «Книжной кухни» придавала ей сил.

На Юн сорвала печать и открыла письмо. Она думала, что раз написала его сама, то должна помнить содержание, но заблуждалась. На Юн, которая написала это письмо погожим весенним деньком, была совсем другим человеком, и у сегодняшней На Юн в памяти осталось только ощущение перьевой ручки, удобно лежащей в руке.

С Рождеством, На Юн! Если ты читаешь это письмо, то сегодня – канун Рождества. Все так? Сейчас у меня за окном цветет вишня. Так тепло, что днем можно ездить на велосипеде без плаща.

Я впервые пишу письмо самой себе, поэтому, наверно, получается нескладно. Думаю, если бы я писала дневник, получилось бы не лучше. Как поживаешь? В пятницу, когда во время незапланированной поездки мы с Чан Уком и Сэ Рин пели «Завершение периода цветения вишни», мне было очень весело, а потом вдруг стало немного грустно. Почему, интересно? Не помню, чтобы я когда-нибудь пыталась анализировать свои чувства…

К слову…

При виде развевающейся на ветру цветущей вишни у меня на глазах выступили слезы. Ни с того ни с сего. Кажется, я подумала что-то типа: «Мой второй десяток подходит к концу, словно цветение вишни». Смогу ли я чего-нибудь добиться, если буду жить так, как живу сейчас? Выйду ли когда-нибудь замуж? Мне двадцать девять лет, а в моей жизни нет ничего определенного. Смогу ли я разобраться со своими чувствами к Рождеству? Или снова закрою на них глаза, продолжая жить, как прежде?

На Юн из апреля

Дочитав письмо, На Юн с удивлением заметила открытку, на которой крупными буквами было написано «Приглашение на Рождество», а чуть ниже – нарисованы дети, украшающие елку.

«В канун Рождества мы приглашаем вас посетить „Книжную кухню”! Пожалуйста, принесите с собой книгу, которая вам больше всего по вкусу или которая воодушевляет и поднимает дух. Вы сможете обменять ее на книгу, принесенную одним из гостей. Все оставшиеся книги будут переданы в библиотеку начальной школы Соян-ри, поэтому если вдруг вы решите принести больше одной книги, то мы будем очень рады! Не страшно, если вы принесете только свое сердце. Почему? Потому что близится Рождество!»

Ниже от руки были написаны подробности. На Юн узнала разборчивый почерк Сэ Рин и невольно улыбнулась, читая постскриптум.

«P. S. На Юн, почему ты еще не выехала?!»

«Некоторые дни похожи на это приглашение», – подумала На Юн. Все идет по четкому графику, а потом в окно вдруг влетает мяч. Она оказалась перед выбором между запланированной поездкой к брату и рождественской вечеринкой в «Книжной кухне Соян-ри», причем решение нужно было принять как можно быстрее.